Красненькое кладбище

Фото - Наталия, 21.09.2010.

Красненькое кладбище                                                                                                              пр.Стачек, 98А

Красненькое кладбище находится в юго‑западной части города, в Кировском районе, между жилыми кварталами двух микрорайонов - Автово и Дачное. Однако исторически оно более тесно связано с расположенным южнее Дачного жилым массивом Ульянка и некогда существовавшей в этой местности Ульянковской церковью - одной из старейших в пригородах Петербурга. В 1776 г. по просьбе ее прихожан, крестьян‑извозчиков Вологодской слободы, было устроено отдельное кладбище в двух верстах от церкви на берегу Красной речки. Место, отведенное для кладбища, было примечательно близостью к другому старожилу этой местности - стоявшему на противоположной стороне речки трактиру под названием «Красный кабачок». Топоним «красный» перешел на кладбище, которое называлось на разные лады - то Красным, то Краснокабацким, то Красненьким, иногда Вологодским или Ульянковским. В конце концов за ним закрепилось одно название - Красненькое <...>

В церковной ограде [Ульянковской церкви св. Петра] было небольшое кладбище, где хоронили вологодских ямщиков и крестьян‑чухонцев окрестных деревень <...> В 1756 г. хоронить при церкви Петра Митрополита было запрещено.<...> Поэтому двадцать лет спустя, в 1776 г., от церкви «вывели» новое кладбище на земле вологодских ямщиков. Еще через двадцать лет  кладбище было выкупленно у ямщиков священником К. Р. Владыкиным. При этом им было дано обещание «никогда не требовать от них прибавки земли, а если такая потребуется, выделять ее от других прихожан»  (обещание это было нарушено в 1845 г., когда к кладбищу прирезали‑таки десятину земли). Размеры кладбища поначалу были очень скромны – около двух десятин. Устроено оно было на берегу речки Красной, на возвышенном, а потому сухом месте, где некогда находился редут, остатки которого сохранялись еще в конце XIX в.

* Ансамбль: Павильоны (два), каменная ограда и пилоны ворот Красненького кладбища. Наименование объекта Павильоны (два).

   Датировка: 1950-е. Авторы: арх. Майорис С. Г. Адрес: пр. Стачек, дом 98, литера А. Категория охраны: Р. Основание: Решение

   исполкома Ленгорсовета № 608 от 16.07.1990.

Размеры кладбища поначалу были очень скромны – около двух десятин. Устроено оно было на берегу речки Красной, на возвышенном, а потому сухом месте, где некогда находился редут, остатки которого сохранялись еще в конце XIX в.

На кладбище стояла деревянная часовня Казанской Божией Матери, по‑видимому, возведенная еще ямщиками, с особо почитаемой у местных жителей иконой. Ежегодно 8 июля, в праздник Казанской Божией Матери, совершался крестный ход из кладбищенской часовни вокруг всей Вологодско‑Ямской слободы. <...>

В 1832 г. на одиннадцатой версте, между Красненьким кладбищем и Ульянковской церковью, в бывшей усадьбе князя Щербатова, была устроена больница для душевнобольных, так называемая больница «Всех Скорбящих». Умерших в ней хоронили, как правило, на ближайшем Красненьком кладбище. Здесь был похоронен священник больничной церкви Скорбящей Божией Матери К. Н. Модестов (1838–1900). По‑видимому, именно Красненькое кладбище описывается в рассказе К. К. Случевского «Моя дядя», где герой разыскивает могилу скончавшейся в больнице женщины. Самоубийц же (а таких было немало) погребали на особо отведенном месте «для лиц, умерших без церковного покаяния», позади больницы. Неподалеку существовало еще одно кладбище - лютеранское, при больничном лютеранском молитвенном доме. Оно было уничтожено уже после Отечественной войны. <...>

Упоминание Красненького кладбища мы встречаем в связи с событиями страшного наводнения 7 ноября 1824 г. Наиболее низменные части города в короткое время оказались под водой, в том числе и территория казенного чугуноплавильного завода, переведенного в 1801 г. из Кронштадта на седьмую версту Петергофской дороги. Из семнадцати казарм было затоплено тринадцать, в результате чего погибло сто шестьдесят человек, в основном запертые в казармах женщины и дети. Утонувших похоронили в братской могиле на Красненьком кладбище, на которую была положена чугунная плита, отлитая в формовом цехе завода. На плите выбили следующие слова: «Читатель. Се памятник Божья наказания. Здесь сокрыто 160 тел обоего пола православных христиан и невинных младенцев казенного чугунолитейного завода, утопших в день страшного наводнения 1824 года, ноября 7 дня». Далее следует цитата из Евангелия от Марка, гл. 13. ст. 29, 33 и 36. Плита находится на пригорке, справа от входа на кладбище. <...>

В начале XX в. переполненное кладбище переходит на правый берег Красненькой речки. Заканчивалось оно в то время приблизительно у нынешней Стрельнинской дорожки, т. е. его площадь была в три‑четыре раза меньше современной. Кладбище было обнесено деревянным забором, а со стороны Петергофского шоссе – металлической оградой. При входе справа на пригорке стояла деревянная часовня с островерхой крышей «домиком», увенчанной крестом. Левее, на месте теперешних братских захоронений, в 1901 г. на средства «доброхотных жертвователей» была поставлена однокупольная церковь в два света во имя Казанской Божией Матери, рассчитанная на шестьсот человек. <...>

Хоронили на Красненьком главным образом обитателей Нарвской заставы, среди которых было немало рабочего люда с Путиловского завода и судостроительной (впоследствии Северной) верфи - в ту пору двух крупнейших промышленных предприятий предместья. Трудившихся на них рабочих и членов их семей поколение за поколением предавали земле на Красненьком, постепенно приобретшем репутацию «рабочего кладбища». До нашего времени от тех захоронений дошли немногие памятники, например М. А. Алексееву (1870-1913) - кованый крест на гранитном постаменте с надписью «Дорогому мастеру от рабочих» (за пригорком, у забора); Д. М. Германову, погибшему в февральские дни 1917 г. - чугунный монумент с крестом (справа от Красненькой дор.); И. З. Карцеву (1861-1931), путиловскому рабочему‑изобретателю, - ажурный крест (слева от Красненькой дор.); инженерам Н. А. Миловидову (ум. 1895) и Д. М. Прексу (ум. 1918) на Невской дор.

Встречались на кладбище и редкие захоронения знатных или состоятельных особ, очевидно, из числа прихожан‑благотворителей церкви. Например, семейное место Липовских на Невской дор. - артиллерии генерал‑лейтенанта Николая Павловича (1830-1890) и генерал‑майора Константина Павловича (1833-1907), или княгини С. Д. Тенишевой (1872-1905), могила, которой не сохранилась. На пригорке справа от входа стоит красивый памятник в стиле модерн над фамильным захоронением Горских. Из исторических могил того времени следует назвать две - психиатра А. Е. Черемшанского (1833-1905), директора больницы Всех Скорбящих (могила утрачена), и врача Н. В. Терновского (1858-1927), согласно надписи на памятнике, «создавшего на Путиловском заводе родильный приют и 25 лет заведовавшего им».

* Памятник большевикам-путиловцам революционного Красного Питера  объединяет пять надгробных плит: И. В. Огородникова, С.С. Корнеева,

   В. П. Алексеева,М. И. Алексеевой, П. Д. Никитина, А. Н. Корпусновой.

В послереволюционный период Красненькое кладбище осталось некрополем рабочей Нарвской заставы. О тесной его связи с Путиловским (ныне - Кировским) заводом свидетельствует небольшая группа памятников рядом с входом. Непосредственно за кладбищенскими воротами обращает на себя внимание монумент из розового гранита, изображающий рабочего, опирающегося на трибуну, - на могиле токаря‑фрезеровщика Кировского завода Е. И. Лебедева (1923-1974). Слева от входа, рядом с кладбищенской конторой, возвышается памятник, поставленный, согласно надписи, «большевикам‑путиловцам революционного Красного Питера». Он объединяет пять надгробных плит на могилах И. В. Огородникова (1881-1923), С. С. Корнеева (1883-1920), В. П. Алексеева (1896-1919), М. И. Алексеевой (1899-1919), П. Д. Никитина (1893-1960) и А. Н. Корпусновой (1894-1960). До войны наиболее видных путиловцев хоронили на Коммунистической площадке, за Автовской дорожкой, – многие из тех могил уже давно вытеснены более поздними захоронениями.

Трагическая история первых лет Советской власти отразилась и в некрополе Красненького - справа на Центральной дорожке (за Поперечной дор.) до сих пор можно видеть массивную чугунную плиту с якорем и цепью. Надпись на ней гласит: «Рабочим Северной Судостроительной верфи. 6 мая 1925 г. Трудились, боролись, жизнь положили, поднимая хозяйство рабочей страны». За эпитафией следуют фамилии погибших при выполнении задания по продразверстке.

С началом Великой Отечественной войны Красненькое кладбище оказалось в прифронтовой полосе. Об этом напоминает один из дотов у его входа. Жители Автово были эвакуированы, в домах расположились войска, защищавшие город на юго‑западном направлении. У шлагбаума железной дороги перед самым кладбищем находился контрольно‑пропускной пункт. Кировский завод был переведен на казарменное положение, и умерших хоронили прямо на его территории, за виадуком. С начала зимы 1942 г., когда положение стало особенно тяжелым, исполкому Кировского райсовета было вновь разрешено «для захоронения умерших использовать территорию Красненького кладбища в существующих границах». Жителей хоронили в самом конце кладбища в братские могилы, а воинов – при входе, на месте сгоревшей церкви.

Захоронения военного времени составляют большой пласт в некрополе Красненького. Их можно разделить на три группы. Это, во‑первых, братские могилы советских воинов, погибших в советско‑финскую войну 1939–1940 гг., - две серые гранитные стелы с цветниками на Центральной дорожке слева, между Стрельнинской и Днепропетровской дорожками. Затем братские могилы воинов, погибших в Великую Отечественную войну: семьдесят семь раковин (среди них двадцать шесть именных), расположенных вокруг гранитной колонны, увенчанной звездой. И наконец, братские могилы жителей города, погибших в период блокады (10‑й уч.), - две колонны, одна из черного, другая из розового гранита. Существовавшее на Красненьком еще одно братское захоронение - немецких солдат (в самом конце Стрельнинской дор.) - было впоследствии уничтожено, и теперь на его месте находятся могилы жителей города.

Заслуживает упоминания группа памятников участникам революционного движения и Героям Советского Союза, находящихся под охраной государства: И. И. Вахрамееву (1885-1965), председателю Военно‑морского ревкома в Петрограде в 1917 г.; А. А. Кондратьеву (1866-1962), участнику Гражданской войны: Н. Ф. Юсупову (1886-1960) и др.

Современное Красненькое кладбище занимает площадь около 30 га и с 1961 г. считается полузакрытым. Благодаря прирезкам послевоенного времени (1945-1950) большая часть территории сегодня находится на правом (западном) берегу. Некоторую живописность придает ему неширокая Красненькая речка, прорезающая кладбище из конца в конец. С ее пологих берегов могилы словно спускаются к мутноватой воде.

Кладбище пересекают две главные асфальтированные дорожки - Центральная, идущая с юга на север - от входа до третьего моста, и Гаревая, тянущаяся с востока на запад. Большинство памятников, представляющих историко‑культурный интерес, сосредоточено на этих двух дорожках или неподалеку от них. Наиболее старая часть кладбища - на пригорке, справа от входа. Здесь еще сохраняются немногие чудом уцелевшие надгробия конца XIX–начала XX вв. Но прошлое безропотно отступает перед настоящим - первые сто лет существования Красненького кладбища практически полностью поглощены современным некрополем, так что нет и следа не только первоначальных захоронений вологодских ямщиков, но и могил более позднего времени. Единственное, что осталось от той эпохи, - чугунная плита над могилой жертв наводнения 1824 г. Особенно удручает, как и на других кладбищах города, зрелище дореволюционных памятников с явно перебитыми» уже в наше время именами и датами. Создается впечатление, что каждое новое поколение стремится во что бы то ни стало уничтожить память о предшествующем. В результате на месте старого, екатерининских времен кладбища, по сути, возникло кладбище совершенно новое.

 (по материалам [76] С.549-547 добавил Наталия)  

Исторические захоронения на Красненьком кладбище

1. Андреева‑Дельмас  Любовь Александровна. 1884–1969. Оперная певица, педагог; близкий друг А. А. Блока и адресат многих его стихотворений. Гранитная стела с бронзовым барельефом. Ск. И. Б. Слободова.

2. Афанасьев  Степан Иванович. 1894–1965. Первый послереволюционный директор завода «Красный путиловец». Чугунная колонна на постаменте, в ограде. В конце Невской дор., на берегу речки.

3. Бриан  (Шмаргонер) Мария Исааковна. 1886–1965. Оперная певица, педагог, профессор Ленинградской консерватории. Мраморный бюст на постаменте. Ск. Г. Д. Етикман. 1968 г. Центральная дор.

4. Вахрамеев  Иван Иванович. 1885–1965. Председатель Военно‑морского революционного комитета в Петрограде в 1917 г. Гранитный обелиск напротив второго моста, близ забора.

5. Гилис  Владимир Михайлович. 1896–1972. Потомственный путиловский рабочий, участник революционного движения. Бронзовый бюст на постаменте из Лабрадора. Ск. Д. М. Епифанов. 1972 г. Красненькая дор., неподалеку от пересечения с Невской дор.

6. Евсеев  Сергей Александрович. 1882–1959. Скульптор. Гранитная колонна, обвитая металлической лентой, в ограде. Вишняковская дор.

7. Еропкина‑Завалишина  Зинаида Дмитриевна. 1876–1956. Врач; дочь декабриста Д. И. Завалишина. Мраморный крест на постаменте, с цветочницей. Центральная дор., неподалеку от угла с Приморской дор.

8. Казико  Ольга Георгиевна. 1900–1963. Актриса. Мраморная стела. В конце Поперечной дор.

9. Кантор  Соломон Абрамович. 1908–1971. Ученый‑энергетик, профессор. Гранитная стела. Центральная дор.

10. Крутиков  Борис Александрович. 1892–1968. Инженер путей сообщения, строитель многих железных дорог, профессор. Мраморный обелиск, с цветочницей. Уч. 6.

11. Лобашов  Михаил Ефимович. 1907–1971. Генетик, основатель научной школы, профессор. Гранитная стела с бронзовым портретным барельефом и надписью «Отцу, учителю, другу». Старо‑Новый уч.

12. Мамонов  Николай Алексеевич. 1907–1961. Художник. Бетонная стела в ограде. Между Вишняковской и Стрельнинской дор.

13. Масловская  Софья Дмитриевна. 1885–1953. Оперный режиссер, педагог, профессор Ленинградской консерватории. Мраморная стела с барельефом. Центральная дор. Рядом с могилой М. И. Бриан.

14. Мезерницкий  Юрий Полиенович. 1907–1971. Художник, книжный график. Гранитная стела. Гаревая дор.

15. Пономарев  Павел Акимович. 1896–1970. Капитан‑полярник, первый капитан атомного ледокола «Ленин». Гранитная стела с белым мраморным портретом. Гаревая дор.

16. Протодьяконов  Мстислав Михайлович. 1892–1966. Инженер путей сообщения, специалист по экономике транспорта. Мраморная стела. За вторым мостом, справа.

17. Соловьев  Леонид Васильевич. 1906–1962. Писатель. Гранитная плита. Вблизи Нарвской дор.

18. Сытинская  Надежда Николаевна. 1906–1974. Астроном.

     Сытинский  Игорь Александрович. 1926–1984. Биохимик. Гранитная стела в ограде. Невская дор.

19. Терновский  Николай Васильевич. 1858–1927. Врач. Кованый крест на постаменте. Надпись на памятнике: «Доктор, создавший родильный приют при Путиловском заводе и 25 лет заведовавший им». Центральная дор., вблизи Невской дор.

20. Токин  Борис Петрович. 1900–1984. Биолог. Гранитная стела с надписью «Гражданин, ученый, педагог». Центральная дор.

21. Шаронов  Василий Семенович. 1867–1927. Оперный артист. Гранитная стела. Центральная дор.

22. Шаронов  Всеволод Васильевич. 1901–1964. Астроном, профессор Ленинградского государственного университета. Гранитная стела. Рядом с могилой отца. В. С. Шаронова.

23. Шкот  Николай Яковлевич. 1829–1870. Капитан 1‑го ранга. Гранитный крест, к которому цепью привязан якорь, в ограде из соединенных цепью тумб. Надпись на памятнике: «Моряк, прослуживший в русском флоте с 7 лет до самой смерти. Страдальцу от ран и контузий, полученных при обороне Севастополя». Угол Невской и Волжской дор.

([76] С. 546-547)