Жилой городок Военной Академии Связи

У них там что, иностранные студенты? Вряд ли там  туристы пачками ходят.

Наталия, может быть, просто "выпендриться" решили?

Уважаемые редакторы, если кто вдруг будет вносить изменения в публикацию. На "эротической" (кирпичная обнаженка🙁

До декабря 1952 г. назывался проспект Бенуа. Из воспоминаний участницы ВОВ Кочневой Александры Фёдоровны: "После госпиталя я вернулась в дивизию, но в декабре 1942 года пришла разнарядка - прислать столько-то девушек на пулеметные курсы, вот я и пошла на них. Нас было 3000 человек - курсы, из них 50 женщин. У нас была отдельная казарма. Эти курсы располагались на проспекте Бенуа, дом 1".

По адресу пр. Бенуа, корп. 104, д. 1, кв. 23 жил Юрий Сенкевич (1937-2003) :

«С началом войны, отец был на фронте, а мы с мамой, оставив квартиру на проспекте Науки (бывшем проспекте Бенуа) и сдав кое-какие вещи, велосипед и чемоданы на хранение на склад Академии связи, перебрались к деду Куприяну Алексеевичу».

Вернувшись в Ленинград, он с матерью Анной Куприяновной вернулся в квартиру, «где мы жили до войны, на территории Академии связи. Однако к моменту нашего приезда эта квартира не только была разграблена, но в ней уже жили совершенно незнакомые нам люди. Не поселить нас не имели права мы были там прописаны, но нам в нашей бывшей квартире смогли выделить лишь маленькую 11-метровую комнатку. В ней мы с мамой стали жить в ожидании отца. От наших вещей, которые мы сдали в начале войны на склад академии, почти ничего не осталось: замки в наших чемоданах были не просто взломаны, а вырваны с мясом, зато чудом сохранился велосипед.

Поскольку из мужчин-родственников у нас тогда в городе никого не было, маме приходилось брать меня с собой, чтобы мыть в бане. Я помню эти бани круглое здание на Спасской улице, куда мы ездили на трамвае. От посещений женского отделения у меня осталось какое-то чувство неловкости. А куда было деваться маме? Ведь ребенка надо было где-то мыть, тем более что в те годы буквально свирепствовал педикулез, попросту говоря, вшивость. Из-за этого детей тогда стригли наголо.

Из детских воспоминаний на "гигиеническую" тему у меня от тех лет сохранилась в памяти и другая малоприятная особенность нашей жизни огромное количество клопов и тараканов. Этих тварей было так много, что страшно вспомнить. За время войны всю нашу мебель сожгли - она пошла на дрова в суровые блокадные зимы. Когда мы приехали, то стали как-то обустраиваться в нашей маленькой комнатке. Маме удалось где-то достать плетеный круглый стол, за которым мы обедали и за которым я делал уроки. Так вот его приспособили для себя и другие существа. Помню, как мама, в борениях с ними, поливала этот стол кипятком из чайника, а я потом брал его, легкий, приподнимал и ударял им по полу, чтобы вытряхнуть засевших там мелких тварей..

Еще одной (и довольно небезопасной) мальчишеской забавой тех лет был порох. Мы "добывали" его из патронов, которые находили неподалеку - на месте бывшего склада боеприпасов в районе Гражданского проспекта, или, как говорили все вокруг, на Гражданке. Хотя склад и был взорван во время войны, но в земле еще оставалось немало весьма опасных "игрушек". Помню, как я, чтобы извлечь из гильзы порох, засовывал патрон в замочную скважину и, используя ее как упор, извлекал пулю. Мама очень сердилась: из-за моих манипуляций скважина была так деформирована, что в нее стало трудно вставлять ключ.

Естественно, нам очень хотелось проверить добытый порох в действии. И мы вскоре нашли ему применение. На "задворках" академии, на пустыре, регулярно жгли какие-то бумаги. Приставленный к этому делу солдат складывал, видимо, уже ненужные документы в круглое кольцо, обломок бетонной трубы, и поджигал. И вот мы не нашли ничего лучшего, как насыпать на дно этого кольца пороху, причем довольно много. Ничего не подозревающий солдат, в очередной раз пришедший с кипой бумаг, уложил их как обычно, поджег и стал ждать, когда они прогорят...

Эффект от нашей забавы был ужасающий. Еще слава Богу, что солдату не выбило глаз. Конечно, он все понял - ведь мы постоянно шныряли на пустыре. Несчастный парень бросился за нами, но догнать, естественно, не смог: мы знали в округе все лазейки в заборах.

Но не все найденные патроны мы использовали для добывания пороха. Часть их мы оставляли нетронутыми, чтобы подкладывать на трамвайные рельсы. Мы стояли и ждали, когда появится трамвай, а потом с восторгом слушали, как из-под колес раздавались почти пулеметные очереди».

В 1946 г. вернулся отец и семья переехала вновь на Нижегородскую, 6.

// Сенкевич Ю. А. Путешествие длиною в жизнь // ЛитМир : [электрон. б-ка]. - URL: https://litmir.club/br/?b=38696&p=5

// Сенкевич Юрий // Блокада Ленинграда : [эвакуация]. – URK: https://clck.ru/3Miy5n (дата обращения: 22.06.2025)

Непонятно, откуда мог взяться дом 104. Проспект Бенуа, как написано в ВПг на 1917, был продолжением Политехнической улицы, которая начиналась от Политехнического института, он и был № 1. Политехническая же была продолжением Дороги в Сосновку, которая начиналась от Старопарголовского проспекта, т.е. как бы от площади Мужества.