Жилой дом

Фото - люблюпитер, 24.08.2024.

Жилой дом

ул. Союза Печатников, 8В

кон. XIX или нач. ХХ вв.

1963 - капремонт

Об этом доме-особняке в виде башни, который был построен в 1893 г. для тогдашнего домовладельца академика архитекторы Александра Андреевича Кузьмина путем надстройки 2-этажного служебного строения, возведенного по проекту архитектора Цима, утвержденному 30 октября 1855 г. можно прослушать.

На проектном чертеже стоит подпись архитектора Гедройца, но фасад возведенного здания совершенно на проектный не похож. А тот чертеж - точнее даже рисунок, который фасаду построенного дома соответствует, не подписан. Возможно, автором фасада стал сам А.А. Кузьмин. но подтвердить это предположение нечем.

Относительно того, что владельцем дома был архитектор Семен Иванович Андреев. Он действительно жил в доме А.А. Кузьмина некоторое время в 1900-х гг.   Начиная с 1900 г. Кузьмина в документах иначе не называют, как "умалишенный архитектор Кузьмин". Опеку над его "личностью и имуществом" осуществляли его сестра, домашняя учительница Мария Андреевна Кузьмина и  жившая в доме вдова надворного советника Мария Николаевна Ведринская. А. А. Кузьмин умер в 1913 г., после этого домом владели его наследники. Возможно, Андреев был одним из них, не знаю, имена наследников в документах не фигурируют.

(добавил Liz)

Я жил в этом доме с рождения и до начала 1980-х. Мои бабушка и дедушка приехали в С.-Петербург из Ярославской губернии в 1913 г. Дедушка работал на Литовском рынке (где сейчас вторая сцена «Маринки») приказчиком. Они снимали комнату в квартире у хозяйки, которая снимала квартиру у владельцев дома, семьи д.с.с. и гр.инж. С. И. Андреева.

Эта башня была построена в конце XIX или начале ХХ вв. владельцем дома С. И. Андреевым для своего собственного рабочего кабинета и библиотеки.

Здание было построено в псевдо-готическом стиле, с высокой кровлей и высокими стрельчатыми окнами третьего этажа.

Главный, северный, фасад здания, выходящий в первый двор, был выполнен из лицевого лекального кирпича, с керамическими фигурными вставочками. Три другие фасада, выходящие на задний двор, были крайне просты, оштукатурены, как большинство дворовых фасадов доходных домов в СПб.

Задний двор отделялся от первого этой башней и визуально двумя арочками, соединяющими башню с боковыми флигелями.

Главный фасад башни был украшением двора. Перед ним  был сад с ценными породами деревьев и кустов. Проезды вокруг сада были замощены  булыжником а тротуары выложены из квадратных плит известнякового камня.

На противоположном башне южном фасаде главного корпуса дома были четыре балкона-галереи, летом украшенные живыми цветами.

До революции детям  жильцов без сопровождения взрослых находиться во дворе запрещалось. В моем детстве в саду росли уже тополя, но еще оставались старые деревья. Был большой  красивый дуб. Его спилили  при капремонте, мешал крану. Было еще одно очень красивое дерево. Потом узнал: это был орех. Зашел во двор, проходя мимо, где-то в 2010 г. примерно. Это было здоровое, мощное дерево с великолепной кроной, последнее, что осталось от прежнего сада. Зашел снова через год, - оно исчезло, спилено под корень, только пень торчит. Орех очень ценная древесина в столярном деле. Дереву было больше 100 лет.

Да, еще о башне. Мои бабушка и мама были внутри здания. После революции им его показывала бывшая хозяйка дома. Кабинет-библиотека хозяина было высокое помещение с галереей по стенам, на которую вела винтовая лестница. С галереи можно было выйти на балкон башни. Все помещение было отделано деревом: стены, книжные шкафы, потолок, галерея.

В этой башне была еще маленькая потайная комната, увешанная и устланная  коврами, в которой, по словам бывшей хозяйки и со слов моей бабушки (хотите верьте, - хотите нет) «прятался» Ленин.

Потом, в советское время, башня была изуродована. Когда это случилось и что было причиной, не известно мне. Бабушку и маменьку я так и не успел спросить. А они жили здесь постоянно и всю блокаду тоже. Правда с 1927 по 1931 г. они жили на севере, дедушка работал на строительстве Беломор-Балтийского канала, хотя квартира оставалась за ними, там жили наши родственники.

Я увидел башню уже после войны, когда высокой кровли уже не было, а помещение романтичного «кабинета Фауста» было разделено перекрытием на два этажа и приспособлено под низменные интересы пользы. Высокие окна были заложены кое-как перемычками из обыкновенного кирпича.

В башне были устроены маленькие отдельные квартирки, по одной на этаже. В квартире на четвертом, уже, этаже с балконом в конце 1940-х гг., после войны какое-то время жил с женой известный Ленинградский поэт Михаил Дудин. Тогда, правда, еще молодой и не очень известный.

В 1963 г. дом пошел на капитальный ремонт. Лицевой трехэтажный корпус был надстроен двумя этажами. Старые черные лестницы со ступенями из пудостского камня и кованными перилами были «перевернуты», ступени стали железобетонными корявыми и перила некрасивыми. Парадную лестницу надстроили в том же духе. Зато большие коммунальные квартиры превращались при этом в маленькие коммунальные и приобретали ванные. Кухни делались светлыми, с окнами. Прихожие исчезали вовсе, за ненадобностью. Входили прямо в коридор, а из него в комнаты. Такая планировка называлась «расческой». Если прихожая  и оставалась, это значило, что иначе сделать не могли, не получалось. В те времена это называлось «модернизацией старого жилого фонда».

Фасад башни из лицевого кирпича, вернее то, что от него осталось, было заляпано торкрет-штукатуркой. В таком виде башня существует по сей день.

До революции главный лицевой корпус дома, выходящий на Торговую ул., был трехэтажным. Во 2-м и 3-м этажах располагались богатые буржуазные квартиры. Вход был с улицы, через парадную лестницу. На первом этаже были магазины и лавки. Часть помещений квартир и их черные лестницы находились в дворовых флигелях, тоже трехэтажных. Во вторых половинах флигелей, за черными лестницами, были небольшие квартиры для бедных. В правом западном флигеле первый этаж был перекрыт кирпичными  сводами. Здесь располагались каретные. Перекрытия между вторым и третьим этажами были деревянными.

На заднем дворе за башней боковые флигели были одноэтажными, кирпичными. А задний флигель двухэтажным, кирпичным. В нем были дровяные сараи. Входы в сараи второго этажа осуществлялись с наружной крытой деревянной галереи по наружным деревянным лестницам. Дровяные сараи просуществовали до 1950-х годов. Потом в левом юго-восточном углу заднего двора была построена внутриквартальная котельная для отопления окружающих домов. Задний двор был вечно завален кучами угля и шлака. В 1960-х она была заброшена. Система отопления в городе стала централизованной. Дровяные сараи и правый задний флигель были перестроены под двухэтажное здание общежития для рабочих.

Сразу после войны в боковых (одноэтажных) флигелях были устроены мастерские. Ведь заводы были разрушены, а вернувшимся с фронта и эвакуации надо было предоставить рабочие места. В левом флигеле был механический цех (токарные, сверлильные и другие станки). А в правом - мастерская по изготовлению смывных бачков для туалетов. Помню в детстве, как мужики грели в горне медные паяльники и паяли ящики из кровельной стали, которые потом вставлялись в деревянные. Это были 1950-е гг.

Чертежи дома на участке, принадлежавшем С. Я. Федоровской, А. А. Кузьмину по Торговой ул., 8 Крайние даты документов: 1855 - 1893 Количество листов: 39.                                                      ЦГИА СПб. Фонд 513. Опись 102. Дело 3862