Дом И. Иохима - "Дом Раскольникова".

Мемориальных досок две - вторая с другой стороны от угла на русском языке: "Вышина воды 7 : Ноября 1824"

В "Преступлении и наказании" Раскольников, выходя с Соней из ворот своего дома, говорит ей, что ей - направо: по плану легко убедиться, что путь налево до тн дома Сони - короче 

1928: Лапидусзон И. П. Мастерская по производству чернил. Чернила, штемпельная краска, гумми-арабик, чернила для белья и глазурь для обуви. Фирма существует с 1873 г. - Гражданская, 19 (124. С. 163, 402)

Любопытная история с досками, посвященными наводнению. Как видно из плана Шуберта (1828), дом, стоявший на этом углу в то время, был деревянным. А что известно о времени установки этих досок? 

Согласно "Указателю жилищ и зданий" С. Аллера (1822), дом принадлежал тогда тому же седельному мастеру (так) Иохиму, в доме которого по Б. Мещанской (Казанской, совр. № 39 - см.) жил в 1829 году Гоголь. 

В справочнике "Мемориальные доски СПб" 1999 г. по этому адресу изображена совсем  другого вида доска: в две строчки

Вышина воды

7 ноября 1824 

и ниже черта.  Из доп. инф. указано только "мрамор".

Доска с таким текстом, но без верхнего слова указана на Гривцова 9/1. А точно такая на Пржевальского 5/19, но не эта :) - там  нет точки перед "Ам"

Даты установки даже приблизительные нигде не указаны, кое-где пишется "возобновлена в 1970-е гг."

"Дом Раскольникова".1969г

Как ни странно: https://pastvu.com/p/123765

Извините за большую вставку.

Альманах «Белые ночи», 1974 год, сс. 186 - 204.

«Странички истории русской литературы

Григорий Батист

«Дом Раскольникова»

Мир литературных героев... Он совсем рядом и даже имеет свою «географию».

— Хотите знать, что известно о «доме Раскольникова»? — спросил меня Борис Варфоломеевич Федоренко, директор квартиры-музея Ф. М. Достоевского.

Очевидно, выражение моего лица дало ему ясный ответ, потому что он продолжал:

— Вот, обратите внимание. Этот адрес известен многим, его можно встретить в любой книге о писателе — дом девятнадцать по Гражданской улице (бывшей Средней Мещанской). До сих пор он ни у кого не вызывал возражений. И всё-таки он неправилен. Чтобы убедиться в этом, надо учесть, что Достоевский нередко пользовался точной топографией местности, которую описывал. И человеку, хорошо знакомому с кварталами старого Петербурга, не составит труда пройти по ним вместе с действующими лицами романа «Преступление и наказание».

Этого, однако, окажется мало, если задаться целью совершенно определённо указать дома, в которые Фёдор Михайлович поселил кого-либо из своих героев: потребуется уже несколько иное исследование...

Но отправимся к дому, который считается «домом Раскольникова».

Мы пришли на Гражданскую улицу и остановились у ворот углового дома № 19. Перед нами высокий опрятный дом на чистой с зелёными деревцами улице. Трудно поверить, что это и есть тот «отвратительный и грустный фон», на котором развёртывалась жуткая драма романа. Тем не менее, это были те самые места.

Мы открыли томик Достоевского, который прихватили с собой, и прочли: «В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С-м переулке, на улицу, и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К-ну мосту».

Расшифровать сокращения в тексте, особенно если знаешь старые названия улиц и переулков в районе бывшей Сенной площади, довольно просто. Переулок, в котором живёт Раскольников, — Столярный (ныне улица Пржевальского), а мост, к которому направляется герой, называется, как и раньше, Кокушкиным.

Каморка Раскольникова, по описанию Достоевского, находится под самой кровлей высокого пятиэтажного дома. И каждый раз при выходе на улицу герой романа сначала спускается на тринадцать ступеней, чтобы пройти мимо хозяйской кухни, дверь которой всегда настежь отворена на лестницу. А под воротами должна находиться каморка дворника с двумя ступеньками вниз.

Всё это (за исключением каморки дворника, вместо которой мы обнаружили какой-то закуток) действительно имеется в доме № 19 по Гражданской улице. Казалось бы, всё бесспорно.

Но тогда в чём же загвоздка? Что не устраивает моего спутника в этом доме? Не отсутствие же только дворницкой? Её могли переделать, изменить до неузнаваемости... Да мало ли что могло произойти!

Вместо ответа я опять получаю книгу. Вот и знакомая сцена.

Из дома выходят трое — Разумихин, Раскольников и Соня Мармеладова. «На улице стали в воротах.

— Вам направо, Софья Семёновна? Кстати: как вы меня отыскали? — спросил он (Раскольников. — Авт.), как будто желая сказать ей что-то совсем другое...

— Да ведь вы Полечке вчера адрес сказали... А я об вас ещё от покойника тогда же слышала... А теперь пришла, и как узнала вчера вашу фамилию, то и спросила сегодня: тут господин Раскольников где живет?. Прощайте-с...»

Соня пошла, торопясь пройти поскорей шагов двадцать до поворота в улицу. Её преследует Свидригайлов, услыхавший имя Раскольникова и потому заинтересовавшийся собеседниками. «Дойдя до поворота, он перешёл на противоположную сторону улицы, обернулся и увидел, что Соня уже идёт вслед за ним, по той же дороге...

Дойдя до поворота, как раз и она повернула в эту же улицу. Он пошёл вслед, не спуская с неё глаз ... Когда Соня вышла на канаву, они очутились вдвоем на тротуаре ... » Здесь Соня была уже у своего дома.

Попробуйте проделать путь Сани из ворот дома девятнадцать, — предлагает мне Борис Варфоломеевич. — Попробуйте, а я посмотрю, что у вас выйдет.

— Но это же невозможно, — развожу я руками. — Ни через двадцать, ни даже через сто шагав, если пойти. направо, поворота в улицу нет. Впереди проспект Майорова, бывший Вознесенский, до которого довольно далеко.

— Что же из этого следует? — спрашивает он и сам же отвечает: — А то, что либо Достоевский присочинил этот поворот в улицу, либо дом, из которого мы собираемся отправиться вслед за Саней, не тот, который имел в виду писатель. И все другие маршруты героев романа оказались бы тоже невозможными, если бы начинались от ворот этого дома.

Не мог жить Раскольников также ни в даме Алонкина (именно так подписывался на документах сам обладатель этой фамилии), ни в доме Евреинова, хотя оба они тоже в какой-то степени соответствуют описанию Достоевского. Не мог потому, что от их ворот герои романа уж и вовсе неведомо куда бы пошли.

Я изумлённо покачал головой. Но в следующую минуту моё изумление возросло, так как то, что я узнал дальше, была ещё более поразительно.

Не лучше обстояло дело и с «домом старухи-процентщицы» на «канаве». Идти Раскольникову до старухи было немного. «Он даже знал, сколько шагов от ворот его дома: ровно семьсот тридцать...».

дом старухи был преогромнейший». Одной стеной он выходил на «канаву», другой — В …. -ю улицу.

Репутация «дома старухи» закреплена за домом № 104 по каналу Грибоедова. Он угловой и по Средней Подьяческой значится под № 15.

— Если вы считали шаги от «дома Раскольникова», — заметил мой провожатый, когда мы пришли на место, то, вероятно, у вас и получилось их семьсот тридцать. Но, поверьте, не в числе шагов дело. Вот описание «дома процентщицы» В романе: «Этот дом стоял весь в мелких квартирах и заселён был всякими промышленниками — портными, слесарями, кухарками, разными немцами, девицами, живущими от себя, мелким чиновничеством и проч. Входящие и выходящие так и шмыгали под обоими воротами на обоих дворах дома».

Раскольников, если помните, сейчас же из ворот проходил направо на лестницу. «Лестница была тёмная и узкая, «чёрная», но он всё уже это знал и изучил». Желая как можно быстрее скрыться после того, что случилось в квартире старухи, он прошёл подворотню и повернул налево по улице. До первого поворота шагов сто оставалось. «Не скользнуть ли разве в подворотню какую-нибудь и переждать где-нибудь на незнакомой лестнице?.. Наконец, вот и переулок: он поворотил в него полумёртвый; тут он был уже наполовину спасён...».

Важно решить, из какой подворотни и куда вышел Раскольников. Некоторые думают, что на Екатерининский канал. Но писатель ничего не говорит о «канаве», для определения которой других слов обычно не употребляет. Зато он точно указывает, что его герой, «пройдя подворотню, повернул налево по улице». Значит, речь может идти о Средней Подьяческой, куда «дом старухи» выходит другими своими воротами. Сейчас мы находимся именно на ней. Что вы видите, стоя на её тротуаре? По левую и по правую руку видны набережные канала, и некуда здесь поворотить, чтобы пройти в переулок.

Есть и ещё одна причина, — продолжает Борис Варфоломеевич, — по которой дом сто четыре на канале Грибоедова не может быть «домом старухи».

В те времена Петербург имел совсем другую административно хозяйственную структуру, чем та, к которой привыкли мы. Город был разбит на полицейские части, каждая из которых вела юридические дела жителей, живущих на её территории, и имела несколько контор, возглавляемых полицейскими надзирателями.

«Дом Раскольникова» и «дом старухи», если судить по нынешним адресам, находятся в разных полицейских частях. Раскольников живёт на территории второй Адмиралтейской части. А старуха-процентщица проживает в третьей, и граница между ними идёт по Екатерининскому каналу.

Дело же Раскольникова могло разбираться только там, где было совершено убийство. Возможно ли, что Достоевский не принял в расчёт это обстоятельство? Напротив, он подчёркивает, что действие романа совершается в пределах одной полицейской части. Если же кто-либо из героев преступает её границы, то это особо оговаривается.

Вспомним, как был задержан подозреваемый в убийстве Миколай, которого нашли близ —ской заставы и доставили в «такую-то часть, сюда та есть».

Замётов, беседуя с Раскольниковым в трактире о психологии преступника, восклицает: «Да чего ходить, в нашей-то части старуху-то убили». Выходит, старуха-процентщица вместе с Раскольниковым проживает во второй полицейской части.

Теперь идёмте вон на тот мост. Он называется Вознесенским. Станем на его середине так, как стоял здесь Раскольников. Я вас попрошу облокотиться на перила и внимательно смотреть в воду.

Борис Варфоломеевич достал из кармана спичечный коробок, вынул из него спичку и бросил вниз. Её подхватило течение и унесло под мост.

— Сейчас посмотрим, что пишет Достоевский. — Он отыскал нужную страницу. — «Раскольников прошел прямо на —ский мост, стал на середине у перил, облокотился на них обоими локтями и принялся глядеть вдоль... Вдруг он вздрогнул... Он почувствовал, что кто-то стал подле него, справа, рядом; он взглянул — и увидел женщину... Она облокотилась правою рукою о перила, подняла правую ногу и замахнула её за решётку, затем левую, и бросилась в канаву. Грязная вода раздалась, поглотила на мгновение жертву, но через минуту утопленница всплыла, и её тихо понесло вниз по течению, головой и ногами в воде, спиной поверх... Раскольников смотрел на всё с странным ощущением равнодушия и безучастия.

«Нет, это гадко... вода, не стоит», — бормотал он про себя... А зачем Замётов не в конторе? Контора в девятом часу отперта...»

Он оборотился спиной к перилам и поглядел кругом себя.

«Ну, так что ж! и пожалуй!» — проговорил он решительно, двинулся с моста и направился в ту сторону, где была контора... В контору надо было идти всё прямо и при втором повороте взять влево; она была тут в двух шагах.

— Как вы думаете, в какую сторону он пошёл?

Я не сразу нашёлся с ответом.

— Если стать на мосту так, как стали мы, то, оборотясь спиной к перилам, можно затем двинуться в сторону, прямо противоположную той, в которой была контора. Так и поступили многие исследователи Достоевского, когда установили, что контора была на углу Садовой и Большой Подьяческой улиц. Нет, там была не контора, а здание третьей полицейской части. Вещи это разные. На плане Петербурга, составленном в тысяча восемьсот сорок девятом году Цыловым, это здание отмечено. И правильно отмечено. Однако то, что его спутали с конторой, в которую отправился герой романа «Преступление и наказание», говорит о невнимательном чтении романа. Стоит нам с вами только перейти к другим перила м моста, как всё станет понятным. Отсюда вы могли бы увидеть и «последний розовый отблеск заката», и «одно отдаленное окошко, где-то в мансарде, по левой набережной», и упавшую в воду, а затем, поворотясь, правильно пойти в сторону, указываемую писателем.

Итак, адрес конторы, как мы только что выяснили, тоже неверен. Но и этого мало. Для Раскольникова (а следовательно, и для читателя) совсем не безразлично, куда идти — в контору к Замётову, либо в дом —й части, в отделение пристава следственных дел Порфирия Петровича. Он хорошо понимал эту разницу. Понимаем и мы её. Между тем в справочной литературе кроме «конторы», о которой почему-то говорится, что в ней Порфирий Петрович допрашивал Раскольникова, других адресов нет, как будто контора и полицейская часть одно и то же. А ведь здание, в котором размещалась вторая полицейская часть, реально существовало. И адрес его был известен писателю: Фонарный переулок, дом девять. Вот почему он так чётко разделяет эти понятия.

Далее последовал рассказ Бориса Варфоломеевича о доме, в котором, как считается, жила Соня Мармеладова.

Что известно о «доме Сони»? Во-первых, то, что Соня жила «на канаве у —ского моста». Во-вторых, что «дом был трёхэтажный, старый и зелёного цвета». Есть также описание комнаты: она была необычной и «походила как будто на сарай, имела вид весьма неправильного четырёхугольника, и это придавало ей что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его, при слабом освещении, даже и разглядеть нельзя было хорошенько; другой же угол был уже слишком безобразно тупой...» Помним мы и маршрут Сони, которым она возвращалась от Раскольникова к себе.

На углу Казначейской улицы, упирающейся в канал Грибоедова, вблизи Вознесенского моста, стоит дом № 73. Этот дом называется «домом Сони». Существует мнение, что он во всех деталях соответствует описанию Достоевского. Один фасад его выходит на набережную, другой, под тупым углом, — на Казначейскую. До недавних пор он сохранял светло-зелёную окраску и был в три этажа. Теперь здание четырёхэтажное и выкрашено в жёлтый цвет.

Внешне дом и ныне похож на тот, в котором Достоевский поселил свою героиню. И это тем более следует отметить, что во времена писателя никакого жилого здания на этом месте не было, а была пожарная команда. И сооружение, в котором она размещалась, ничем не напоминало знакомый облик.

Видимо, как ни точна топография Петербурга Достоевского, но нельзя забывать, что перед нами роман, художественное произведение, в котором рядом с топографической точностью присутствует и писательская фантазия. Яркое доказательство тому — «дом Сони». Для его описания Достоевский использовал черты дома, в котором сам одно время жил — дома № 1 по Казначейской.

Если обратиться к пожелтелым от времени чертежам, по которым этот дом был построен, то в них легко обнаружить план комнаты, имеющей вид «весьма неправильного четырёхугольника» с одним «слишком безобразно тупым углом».

Быть может, прозорливость писателя помогла Достоевскому представить «дом Сони» именно таким, каким он только и мог появиться на этом месте? Не это важно. А важно то, что Достоевский стремился вызвать у читателя ощущение вероятности описываемых событий. Потому-то и находим мы адреса его героев.

Однако если сходство одних домов с описываемыми в романе может быть относительным, то о сходстве других можно говорить вполне конкретно.

Вернемся, однако, к Раскольникову. Из романа точно известно, что он нанимает от жильцов каморку, похожую на шкаф, в Столярном переулке. Какой ни есть, а это уже адрес. Всего в переулке (на улице Пржевальского) можно насчитать шестнадцать домов: девять по одной стороне и семь — по другой.

Чтобы найти среди них «дом Раскольникова», нужно хорошенько изучить приметы, которые сообщает о нём писатель. Об этих приметах уже говорилось, но повторим ещё раз: дом должен быть пятиэтажным, с последнего этажа (из-под самой крыши) следует спускаться по лестнице в тринадцать ступеней. Внизу под воротами, выходящими на улицу, следует быть дворницкой с двумя ступеньками вниз.

Дом в переулке должен стоять так, чтобы из его ворот легко было проследить все маршруты, описанные в романе, и в особенности — маршрут Сони.

Этим условиям в большей степени отвечает только один дом — № 9. Он находится как раз между двумя пересекающими Столярный переулок улицами — Малой и Средней Мещанскими. Внешне он ничем не примечателен. Пятым этажом ему служит низенькая надстройка с малюсенькими окошками, едва выглядывающими из-под самой крыши. Со двора можно рассмотреть, что дом претерпел некоторую перепланировку. Старые окна замурованы. Вместо них чуть пониже прорублены н

Остается думать, что напортачил все-таки Батист, а не Федоренко. Когда имеешь дело с таким апломбом, даже неловко возражать - такая все это азбука, Про дом Сони (д. 73 по каналу): "... во времена писателя никакого жилого здания на этом месте не было, а была пожарная команда. И сооружение, в котором она размещалась, ничем не напоминало знакомый облик". Хоть адресные книги смотри, хоть акварель Баганца, везде одно и то же - пожарная часть располагалась на участке, следующем после углового по Казначейской и каналу, ближе к Вознесенскому, а угловой дом принадлежал Казенной палате. не знаю, было ли там жилье, но пожарной части не было. 

"... здание, в котором размещалась вторая полицейская часть, реально существовало. И адрес его был известен писателю: Фонарный переулок, дом девять". Откуда этот адрес был известен Достоевскому, если 2-я Адмиралтейская часть (к моменту написания романа уже Казанская) находилась в нескольких зданиях выходивших на Офицерскую улицу, Мариинский (Львиный) пер. и наб. Екатерининского канала. Все это можно увидеть, в частности, в атласе Цылова 1849 года, так оставалось и до 1917 года.

Какие-то многословные и мутные рассуждения неизвестно про какую контору. У Достоевского: "Он с вызывающим и отчаянным видом взглянул на дворника. Тот молча протянул ему серую, сложенную вдвое бумажку, запечатанную бутылочным сургучом.   -- Повестка, из конторы, -- проговорил он, подавая бумагу.   -- Из какой конторы?..   -- В полицию, значит, зовут, в контору. Известно, какая контора.   -- В полицию!.. Зачем?... Тогда с трепетом распечатал он повестку и стал читать; долго читал он и наконец-то понял. Это была обыкновенная повестка из квартала явиться на сегодняшний день, в половине десятого, в контору квартального надзирателя". Кварталов в Казанской части было 4. Столярный переулок располагался в 3-м квартале, Фонарный - в 4-м. Квартальные надзиратели сидели не в помещениях части. у них были свои помещения. Достоевский пишет, что контора только что переехала по новому адресу, в ней еще пахло краской. На времена ВПб эти адреса легко было бы найти, а на 1860-е не так-то просто. Что имели в виду Федоренко с Батистом, что там было на Фонарном, 9 - не знаю, но точно не Казанская часть.

Пафос Н. П. Анциферова понятен - его задачей было, в частности, создать образ, подобрать подходящую сцену для своих экскурсий, он действовал, так сказать, методом погружения. А что хотят авторы подобных опусов? Где-то там затерялись строки о том, что это, дескать, художественное произведение и т.д. Ну, так и успокоились бы уже с подсчетом шагов. Концы, конечно, никогда не сойдутся, хотя бы потому. что у Достоевского никогда не было времени для таких изысканий - ему нужно было вовремя сдавать текст. 

Когда они тут прогуливались, еще можно было спокойно зайти на лестницу, увидеть на каждом этаже двери и окна этих кухонь, сосчитать ступеньки (их, кажется, было не 13). Вот где образ так образ. А они тут со своей нелепой бухгалтерией - тоже мне ниспровергатели. Я в свое время в подвал=дворницкую не заглядывала, так что не знаю, какой там именно закуток, но дверь эту в подворотне помню и у меня через много лет такое впечатение, как будто я там, около этой двери, на самом деле видела топор.

Что касается дома 9 по Столярному - http://www.citywalls.ru/house2829.html - что рассуждать о том. как выглядит надстройка (там мансарда) на доме 1892 года? 

В общем, глупости все это. Гораздо продуктивней поискать иллюстрации Добужинского к "Белым ночам" - там и лестница Раскольникова есть и много чего еще.

Ответ на "Остается думать, что напортачил все-таки Батист, а" от Liz

Всё, вероятно, верно.

Я только отсканировал статью.

Но во всём этом есть одно: нынешний «Дом Раскольникова» под описание Достоевского никак не подпадает.

Ответ на "В общем, глупости все это." от Liz

Как оказалось (не заметил) статья целиком не влезла.

Потому - окончание:

Со двора можно рассмотреть, что дом претерпел некоторую перепланировку. Старые окна замурованы. Вместо них чуть пониже прорублены новые, явно с намерением сделать высоту этажей одинаковой. Из-за этой перестройки изменилось число ступеней, ведущих вниз с пятого этажа, их уже не тринадцать. Однако пойдите от ворот дома направо с Соней, и вы проделаете тот путь, который описал Достоевский.

Но стоит ли только на этом базироваться? А если опять произошла ошибка и наш выбор дома всего лишь более вероятен? И значит, чуточку лучше того, что был раньше?!

— Похоже, что писатель предвидел наши с вами затруднения, — успокоил меня Борис Варфоломеевич. — Есть у него одна фраза, как будто специально нам предназначенная. Но прежде чем я произнесу её, постарайтесь припомнить, что произошло, когда Раскольников, мучимый наваждением, точно в сомнамбулическом сне идёт в дом, в котором была убита им старуха.

Мне тотчас представилась картина: решившись идти в полицию после душевного потрясения на Вознесенском мосту, Раскольников, сам не понимая зачем, сворачивает в переулок и бредет, потупя взор, обходом через две улицы. «Вдруг как будто кто шепнул ему что-то на ухо. Он поднял голову и увидел, что стоит у того дома, у самых ворот... Неотразимое и необъяснимое желание повлекло его...» Он вошёл в дом и стал подниматься по знакомой лестнице, останавливаясь на каждой площадке, осматриваясь с любопытством и замечая перемены. Вот и третий этаж... и четвёртый... Дверь в квартиру была отворена настежь, там были люди, слышались голоса... Двое молодых парней оклеивали стены новыми обоями.

«Вам чего?» — спросил один из них.

Вместо ответа Раскольников с каким-то безобразным ощущением дёргает, чуть не обрывает, на двери колокольчик и жадно вслушивается в его жестяной звук. Затем он объясняет, что пришёл нанимать квартиру, поминает ни с того ни с сего лужу крови, которая, по его убеждению, должна быть здесь на полу, и, окончательно сбив с толку бедных парней, требует вызвать дворника, чтобы идти с ним в контору. Дворника они застают внизу при входе в дом, и тот в недоумении выслушивает работников, а потом грозно спрашивает Раскольникова, кто он таков.

— «Я Родион Романыч Раскольников, бывший студент. А живу в доме Шиля, здесь в переулке», — цитирует Борис Варфоломеевич. — Ну вот и добрались наконец. Это и есть самый точный адрес, На него, конечно, обратил внимание не я один, Пытались расшифровать эту фразу в романе и другие исследователи. Но пояснения, которыми они сопроводили её, построены на общих соображениях и потому малоубедительны. В пору создания «Белых ночей» Достоевский жил у Бреммера в доме Шиля на углу Малой Морской улицы и Вознесенского проспекта (ныне проспект Майорова, дом № 8). Многих это обстоятельство привело к выводу о том, что писатель дал название дому, в котором жил его герой, лишь по ассоциации. Вообще-то Достоевский не пренебрегал таким приемом Доказательство тому — жилище Сони. Но в данном случае слишком уж конкретно назван переулок, чтобы в него можно было перенести выдуманный дом. Может быть, в Столярном переулке существует другой дом Шиля? Это не кажется таким уж невероятным. Ответ на вопрос надо было искать в справочниках. Перерыть их пришлось огромное количество. Но, увы! Никаких домов Шиля в этом переулке не было. А дом № 9 значился как дом Скуридина. Постойте, постойте! А почему Скуридина? Ведь Скуридин был современником Достоевского, а дом мог быть построен и раньше. Да и зачем смотреть только справочники? Нужны чертежи. И вот на свет появляется дело, извлеченное из архива 1823 года. И какое дело! «С планом и фасадом дома во дворе сапожного мастера Изинга, ныне Шиля». В чертеже за 1835 год надпись гласит: «Двор купца Якова Шиля». И только в чертежах 1861 года (!) появилась новая надпись: «План двора действительного статского советника Николая Сергеевича Скуридина».

Всё сразу прояснилось: во времена Достоевского дом был уже скуридинским. Но В народе его, очевидно, продолжали по старинке называть домом Шиля. Возможно, это и привлекло к нему внимание писателя, который к тому же жил напротив в доме Алонкина и из окон второго этажа мог наблюдать жизнь улицы. Как раз в эту пору (с августа 1864 по январь 1867 года) он работал над романом. По ночам его отрывали от рукописи крики гуляк, высыпавших в переулок из бесчисленных распивочных. Те же «страшные, отчаянные вопли» доносились до слуха и его героя, который болезненно выслушивал их каждую ночь в третьем часу.

Так роман обрастал мельчайшими подробностями. Отсюда такая жизненная правдивость его. Называя точное место жительства своего героя, Достоевский как бы говорит читателю, своему современнику: ты сам живёшь здесь же, эта история могла случиться у тебя на глазах.

К сожалению, сейчас еще нельзя так же точно назвать другие адреса в романе. Но можно сделать кое-какие предположения. «Дом старухи-процентщицы», равно как и контору, следует искать поблизости от дома, в котором живет главный герой. В романе об этом есть прямые указания. На второй день после убийства старухи Раскольников получает повестку из полиции. Чувствуя себя совершенно разбитым, он выходит из дому на яркий солнечный свет и направляется в контору. «Дойдя до поворота во вчерашнюю» улицу, он с мучительною тревогой заглянул в неё, на тот дом... и тотчас же отвёл глаза. «Если спросят, я, может быть, и скажу», — подумал он...»

Какой же дом мог увидеть Раскольников? Есть. один такой, приметы которого так же совпадают с: описанными в романе, как и приметы дома № 104 по каналу Грибоедова. До него от дома Шиля тоже примерно 730 шагов. Только расположен он в другой стороне: неподалеку от Гороховой (ныне улица Дзержинского) между Большой Мещанской (ныне улица Плеханова) и «канавой» (канал Грибоедова). Вот как будет выглядеть путь Раскольникова из него после убийства. Желая побыстрее скрыться, герой романа выходит из квартиры старухи. «Никого на лестнице! Под воротами тоже. Быстро прошёл он подворотню и повернул налево по улице... Наконец, вот и переулок...».

Улицу Плеханова пересекает переулок Гривцова (бывший Демидов). Может статься, именно в него и «поворотил» Раскольников «полумёртвый». «Ишь, нарезался! — крикнул кто-то ему, когда он вышел на канаву». Следуя за Раскольниковым , выходим на канал Грибоедова и мы. Всё получается. Более того, наш «дом старухи-процентщицы» вместе с домом Шиля относится ко второй Адмиралтейской части.

Путь Раскольникова из своего дома «к дому старухи-процентщицы» мимо Юсупова сада (хотя последний и отстоит несколько в стороне) тоже вполне объясним, особенно если припомнить, что герою «надо было торопиться и в то же время сделать крюк: подойти к дому в обход, с другой стороны...» Обход этот как раз и мог быть по Садовой мимо Юсупова сада по направлению к Гороховой. Теперь попробуем выяснить хоть приблизительно, где же была контора, чтобы окончательно расставить всё па местам. Вспомним ещё раз: от Вознесенского моста (если отправиться от тех перил, у которых Раскольников маг видеть утопленницу) в контору надо идти «всё прямо» и «при втором повороте взять влево». Тут она должна быть «в двух шагах».

Прямо —это, вероятнее всего, двигаться на набережной канала мимо «дома Сони». Вторым поворотом оказывается, как ни странно, всё тот же Столярный переулок. Где-то здесь «в двух шагах» и должна находиться контора. Уж не в доме ли № 18? Похоже, но утверждать нельзя: ведь она «только что переехала на новую квартиру, в новый дом, в четвёртый этаж». Очень возможно, что' и в этой квартире она долго не задержалась. И тогда уже бесполезно обращаться к архивам: они не в состоянии запечатлеть её странствий. Единственным свидетельством останется роман. И хотя расшифровать его «географию» подчас очень сложно, ведь прямых указаний, за исключением дома Шиля, в тексте нет, однако ориентиры автором даются весьма недвусмысленно. Им-то и надо следовать, уточняя адреса литературных героев. Эта не напрасный труд. Ведь теперь, когда мы определили точный адрес «дома Раскольникова», Петербург Достоевского стал для нас еще отчётливей и зримей.

Ответ на "В общем, глупости все это" от Liz

А теперь по сути. Некоторые соображения. Насчёт глупостей.

Для начала - о собственных ощущениях от первого прочтения романа.
Топонимика - достаточно узнаваема. А потому, когда читаешь, понимаешь, что всё происходит восточнее Фонарного переулка. Но - никак не западней.

Теперь - о доме 1896-го года.
Странно было предположить, что до того на этом месте ничего не было. Был дом Скуридина. И был дом Шиля (если в статье ничего не перепутано, как Вы успели заметить). Про Шиля - весьма убедительно.

Похоже, что в 1896-м году он был не заново построен, а перестроен (о прежних постройках ничего найти не удалось, но они явно были). В таких случаях сильно страдает геометрия верхних этажей (так что замечание про 13 ступенек оказывается несостоятельным, о чём, впрочем, и в статье сказано), а вот геометрия нижних часто остаётся прежней.

В то же время, этот дом - единственный (!) пятиэтажный в С-м переулке. Вряд ли какие-либо дома перестраивали таким образом, чтобы они были ниже прежних (исключение, пожалуй, - дом №10).

Что же касается этого дома (дома №5), то его нынешняя подворотня ни малым образом не укладывается в описание, данное в романе. Правда, на снимках ещё конца 60-х годов видна подворотня, выходящая в Столярный переулок (тогда - улицу Пржевальского). Но сегодня исследовать её нет никакой возможности. Не говоря уже о 13-ти ступеньках на 5-й этаж, поскольку 5-го этажа в этом доме никогда не было.

Дом же старухи-проценщицы...

Он должен быть на востоке от В-го моста, но на Канаве как-то не найти дом в 730-ти шагах, да ещё с 2-мя дворами. Так что, скорее всего, нынешний адрес «назначен» от безысходности. Скорее всего, такого дома и вовсе нет.

мистический петербург и еще более мистический сайт   :)

Я был внутри на экскурсии, когда еще был доступ в дом. Есть там эти 13 ступенек на условно 5й этаж. Это комнатка в чердачном помещении.

В конце 1960-х, до капремонта, подворотня была там же, где и сейчас; если идти со двора на улицу, по левую руку была дверь, в которую спускалось несколько ступенек.

Почему должен сущестовать дом, абсолютно совпадающий с тем, который был описан Достоевский? Сама постановка вопроса нелепа, мне кажется. раз уж эту историю начал Н. П. Анциферов, вот его текст - Петербург Достоевского: http://www.gramotey.com/?open_file=1269028405#TOC_idm139714017060784

Есть смысл обратить внимание на раздел "Экскурсия", в котором разъясняется смысл этого занятия вообще. Что касается дома Раскольникова, вот что по этому поводу там говорится: "Столярный переулок. Экскурсантам нужно предоставить самим отыскать подходящий дом Раскольникова. Для этого надо дать им ряд текстов, из которых они смогут определить: 1) топографию дома, 2) его внешний облик.   После внимательного осмотра дома снаружи и внутри, следует вспомнить все, что связано с ним и со Столярным переулком" ( http://www.gramotey.com/?open_file=1269028405#TOC_idm139714013949360 ). Выделила слова, которые, на мой взгляд, вполне определяют суть и смысл этого занятия.

Ответ на "Почему должен сущестовать дом, абсолютно совпадающий с тем, который был описан Достоевский?" от Liz

Не должен и не существует.

Если быть совсем точным, то и С-го переулка не существует.

Как и Раскольникова.

Речь идёт всего лишь о некоторых приметах, позволяющих попасть в саму атмосферу романа.

Для, чего, собственно я и выложил сюда эту статью.

Доа нет и не было. И все конкретные и точные детали могли быть собраны из разных домов, а могли быть просто выдуманы. На Бейкер стрит 221-б тоже нет семи ступенек, хотя адрес указан предельно ясно (если не ошибаюсь, то и дома такого не было).

Что же касается подворотни этого дома, то снимок с подворотней правее угла встретил на сайте старых фотографий, но там я, похоже, встретился с перевёрнутым негативом. Во всяком случае, сам я этого не помню. Просто в то время как-то не обращал внимание.

Но само устройство подворотен домов в 5-м и 9-м домах, склоняет меня к выбору дома №9. Низкий свод, сама дворницкая, дво, куда более мрачный, чем в доме 5.

После внимательного осмотра дома снаружи и внутри, следует вспомнить.

А это - совсем ни о чём. Навести экскурсантов на нужную экскурсоводу мысль совсем нетрудно.

По теме http://www.hrono.ru/text/2008/atap0908.html и http://www.hrono.info/statii/2010/atapin_dstvsk.php

В этом доме моя семья( бабушка, мама и я) с 1925 по 1976 год. Дом на самом деле очень необычный.Этот колодец меня просто завораживал, а ступеньки.... Может поэтому  мне и  нравится Ф.М.Достоевкий и его произведения.

дом Раскольникова, Гражданская ул., 19 фото Цыпкин Л.Б. 1977 г.

соседний дом, где сохранились мансарды.

1960 год.         фото  см. публ.

http://www.ra.ee/fotis/index.php/et/photo/view?id=381651&_xr=5e261052ca1c9

Вероника Александровна Опахова (в центре) и ее дочери Лора (13 лет) и Долорес (4 года). 

Май 1942 г. Автор съемки В.Г. Федосеев. ЦГАКФФД СПб. Ар. 181989. - https://blockade.spbarchives.ru/section_8/document_189.html

Реклама «Художественная фототипия А.И. Вильборг».

Ответ на "Реклама «Художественная фототипия А.И. Вильборг». " от Олег Сыромятников

Я занимался (отчасти) этим вопросом и, вероятно, в скором времени напишу подробнее (на своем сайте, а потом здесь). Пока пишу кратко.

В 1889 г. в этом доме был устроен фотографический павильон (ЦГИА СПб ф.513 оп.102 д.3410 л.37-41). Видимо, с этим обстоятельством и связано то, что в этом доме расположилась фототипия Вильборга. По данным адресной книги Яблонского и "Всего Петербурга" (раздел "Графическое искусство/Фототипия"), она находилась здесь, по меньшей мере, с 1891 (а может быть, и прямо с 1889?) до 1897 г., после чего переехала в другое здание с вновь надстроенным  фотографическим павильоном - дом Синебрюхова на углу Мещанской улицы и Екатерининского канала.

Чертежи этого дома имеются в делах:

1. 

ЦГИА СПб ф.513 оп.102 д.3410
Чертежи дома на участке, принадлежавшем Н.Иохиму, Д.Гофрен, наследникам Гофрен по Мещанской ул., 19 и Столярному пер., 5
Крайние даты документов: 1831–1901
Количество листов: 52

2.

ЦГИА СПб ф.515 оп.4 д.800
Чертежи дома наследников Иохима по Мещанской ул.,19 и Столярному пер.,5
Крайние даты документов: 08.04.1867–27.09.1896
Количество листов: 20

Проект 1831 г. - генеральный план и надворный фасад ((1), лист 1-4):

Более высокое разрешение

Справа внизу надпись: 

"На подлинном подписано: G.Zollikoffer Architekt. 11 Jannuar 1831." [Архитектор Г.Цолликофер. 11 января 1831.]

Проект 1831 г. - фасады ((1), лист 5-8):

Более высокое разрешение

Из более поздних переделок упомяну надстройку фотографического павильона в 1889 г. Он находился со стороны двора, рядом с "лестницей Раскольникова". По ссылкам представлены генеральный план (павильон обозначен литерой А), разрешение на строительство от 29 апреля 1889 г. ((1), две стороны листа 37) и часть плана четвертого этажа ((1), лист 41). (Чертежей самого павильона, к сожалению, нет. Возможно, они находятся на листах 38-39, которые почему-то не отсканированы - а может быть, и вообще утеряны.)

Видимо, с этим обстоятельством связано то, что в этом доме расположилась художественная фототипия  А.И.Вильборга. По данным адресной книги Яблонского и "Всего Петербурга" (раздел "Графическое искусство/Фототипия"), она находилась здесь, по меньшей мере, с 1891 (а может быть, и прямо с 1889?) до 1897 г., после чего переехала в другое здание с вновь надстроенным  фотографическим павильоном - дом Синебрюхова на углу Мещанской улицы и Екатерининского канала.

В (2) содержатся фиксационные чертежи 1867 г. Даю ссылки на некоторые из них:

Генеральный план, 8 апреля 1867 г. ((2), лист 1)

План подвала ((2), лист 8-9)

План первого этажа ((2), лист 9-10)

План второго этажа ((2), лист 5-6)

План третьего этажа ((2), лист 6-7)

План четвертого этажа ((2), лист 3-4)

Эти ссылки пригодятся в продолжении, которое я намерен написать в следующем комментарии.

Продолжение следует.

Продолжение

Вернемся еще раз к мифу о "доме Раскольникова".

Любому (кто хочет знать правду) известно, что на самом деле Ф.М.Достоевский не поселял в этот дом героя романа "Преступление и наказание", этот адрес назвал Н.П.Анциферов в 1923 г. в книге "Петербург Достоевского".

Тем не менее парадная лестница в этом доме действительно очень хорошо подходила к описаниям в романе. В 1980-х гг. при капитальном ремонте лестница была сильно переделана. К огромному сожалению, я в свое время не сфотографировал ее, а теперь вообще нигде не могу найти старых фотографий.

В то же время некоторое представление о том, как выглядела лестница, могут дать чертежи в (1) и (2). Здесь я помещаю в основном фрагменты чертежей; посмотреть их полностью можно по ссылкам, которые я дал в предыдущем комментарии.

Для того, чтобы пройти к "квартире Раскольникова", нужно было войти в подворотню с Мещанской (Гражданской) улицы. Посмотрим фрагменты фиксационных чертежей дома [145], сделанных в 1867 г. - на следующий год после выхода "Преступления и наказания".

Подвал ((2), фрагмент листа 8-9) и первый этаж ((2), фрагмент листа 9-10):

Мещанская улица внизу. Вход на лестницу был устроен прямо в подворотне, слева (см. правый рисунок); Достоевский не пишет об этом обстоятельстве, но и не пишет ничего, что отвергало бы такое расположение. Справа от входа на лестницу был вход в подвал (см. левый рисунок); в принципе, это могла бы быть дворницкая, в которой Раскольников взял топор.

Я впервые побывал на этой лестнице летом 1970 г. Тогда дверь "дворницкой" уже была заделана, но ее место было совершенно ясно отмечено одной или двумя ступеньками.

Второй и третий этаж ((2), фрагменты листов 5-6 и 6-7):

Здесь нет ничего особо интересного. На каждой лестничной площадке - две расположенные напротив друг друга двери квартир.

План четвертого этажа я покажу из другого источника - более поздний, 1889 г.; почему я так делаю - объясню немного дальше ((1), фрагмент листа 41):

А здесь, кроме двух дверей напротив друг друга, есть еще и третья, более узкая - дверь на "кухню"; мимо этой всегда открытой двери проходил Раскольников, здесь он сначала хотел взять топор.

В 1970-х годах эта дверь, наоборот, всегда была закрыта - может быть, вообще больше не использовалась.

И, наконец, та самая лестница с 13 ступенями, которая вела в "каморку Раскольникова" (на самом деле на чердак) - чертеж 1900 г. ((1), лист 50):

Более высокое разрешение

С промежуточной площадки наверх вел марш в 10 ступеней, а последние три ступени располагались веером по полукругу и вели к двери.

Таким образом, эта лестница, можно сказать, идеально подходила под описания Достоевского. Могу только выразить восхищение талантом Н.П.Анциферова, нашедшего такую лестницу.

Но вот незадача: во времена Достоевского верхняя часть лестницы выглядела по-другому. Выше я показал (совершенно намеренно) план четвертого этажа, выполненный в 1889 г. - через восемь лет после смерти Ф.М.Достоевского, - и чертежи лестницы с 13 ступенями еще более позднего времени - 1900 г. А как же выглядело это место в то время, когда Достоевский писал свой роман?

Фрагмент плана четвертого этажа в 1867 г. - через год после окончания "Преступления и наказания" ((2), фрагмент листа 3-4):

Площадка выглядит точно так же, как на втором и третьем этаже - две двери напротив друг друга, нет никакой третьей двери на "кухню".

Мало того -, лестница здесь оканчивалась, никаких "13 ступеней", ведущих выше, не было.

(Лестница на чердак (в "каморку Раскольникова") появилась в 1900 г., см. генеральный план и разрешение на "повышение стен лестничной клетки каменного лицевого дома, показанного на плане двора под лит. А, с наращением двух маршей самой лестницы" от 19 мая 1900 г. ((1), две стороны листа 49); чертежи новой части лестницы уже помещены выше, на них вновь возводимые части выделены цветом.)

Таким образом, еще раз подтверждается то, что документально точное описание дома Достоевским - миф.

P.S. Об этом я вчера написал на своем сайте (в новой редакции существовавшей страницы).

Небольшое дополнение к двум предыдущим комментариям - старые фотографии дома.

Фотография 1949 г. (ЦГАКФФД СПб Гр 70889):

Более высокое разрешение

Фотография из книги: Евгения Саруханян. Достоевский в Петербурге. Л., 1970:

(Более высокого разрешения мне не удалось добиться при сканировании.)

Ответ на "Продолжение Вернемся еще раз к мифу о "доме Раско" от S.P.

Хотелось бы напомнить об иллюстрациях М.В. Добужинского к книге Н.П. Анциферова "Петербург Достоевского", вышедшей в 1923 году, эта же дата стоит на рисунках.

Это рисунок брандмауэра, на котором оставались, и сейчас еще видны, следы дома 3 по Столярному переулку.

Ворота дома 5-19, со стороны двора.

Крыльцо черной лестницы в углу двора.

Сама лестница. 

Нет никаких сведений о том, насколько свободен был Добужинский в своем выборе - сам ли выбрал крыльцо и лестницу, или это было подсказано Анциферовым, но последнее кажется довольно естественным. 

Кроме того, к 1960-м годам в городе еще жива была устная традиция, еще живы были ученицы Анциферова, которых он водил по всем этим углам. Не уверена, что я правильно помню, кто именн подсказал мне этот адрес, но, появившись в этом дворе впервые, я точно знала, куда нужно идти.

Ну, это ладно, но вот что пишет Достоевский про лестницу, на которую выходила каморка Раскольникова: "...каждый раз, при выходе на улицу, ему непременно надо было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу".  Лестница, о которой Вы пишете, парадная. Глядя на планы,мы видим на всех этажах, кроме 1-го, между этой парадной лестницей и черной, расположенной в углу, 4-комнатные квартиры с выходами на обе лестницы и с кухней, выходящей на черную угловую. У других квартир, выходящих на ту же парадную лестницу, кухни расположены на другом конце, тоже с выходом на черную лестницу. То есть на обсуждаемую парадную лестницу кухни не могли выходить, и, получается, что она не соответствует описанной в романе.

Ответ на "Хотелось бы напомнить об иллюстрациях М.В. Добужин" от Liz

Я еще раз посмотрел описания "дома Раскольникова" в литературе и понял, что допустил одну ошибку. Но эта ошибка - НЕ В ВЫБОРЕ ЛЕСТНИЦЫ.

Начну не с Анциферова, а с книги: Евгения Саруханян. Достоевский в Петербурге. Л., 1970. Именно из этой книги я в свое время узнал адрес "дома Раскольникова" (о его существовании знал и раньше, но не знал адреса); о книге Анциферова я тогда понятия не имел и был уверен, что Достоевский действительно описал конкретный дом. У Саруханян, на с. 174 совершенно однозначно сказано:

"В "доме Раскольникова" со двора можно и теперь найти лестницу, где в последний этаж действительно ведут "тринадцать ступеней", упоминаемых в романе "Преступление и наказание".

Я впервые пришел сюда летом 1970 г. - сразу после того как прочитал об этом доме. Я не помню всех подробностей этих давних событий, но, зная себя, могу точно сказать, что посмотрел все лестницы (тогда еще никто не запирал ни лестницы, ни дворы, и можно было беспрепятственно заходить куда угодно). 

И единственной лестницей, где на самый верх, к одной-единственной двери вели 13 ступенек, была именно та лестница, о которой я написал вчера. К тому же ниже на лестничной площадке была дверь, которую (не вникая в подробности) можно было счесть дверью на кухню.

(При одном из моих посещений этой лестницы я увидел, что кто-то шибко грамотный (и быдловатый) написал на двери, к которой вели 13 ступенек: "Здесь жил Р. Р. Раскольников" 😀

А вот что писал Анциферов об этом доме (Н.П.Анциферов. Петербург Достоевского. Часть II. Топография «Преступления и наказания». Глава II. Окрестности Сенной):

"Единственным его [дома] украшением служат редкие скучные наличники в третьем этаже. Балкон второго этажа превращен в фонарь в позднейшее время, но и от него уже веет чем-то очень старым. Если подходить к нему со стороны Казначейской ул. [описка, должно быть: Казанской ул.], бросится в глаза глухая стена с редкими окнами, такая унылая, и на ней след от уничтоженного деревянного домишки - сочетание столь характерное для Петербурга Достоевского. Двор - колодец, тесный и давящий. У одной из "черных лест­ниц" подобие стеклянной галереи; внизу под аркой - дворницкая. Ворота дома, крыльцо, лестница - все это обладает той особенной одухотворенностью, которую так чутко подмечал Достоевский. Он умел, благодаря этому, сообщить в своих описаниях "мертвой природе" черты живой индивидуальности. Когда находишься посреди это­го колодца и смотришь на низенькие окна 5-го этажа, живо вспоминается трагическая фигура Раскольникова, стремившегося вырваться отсюда в новую жизнь."

Обстоятельство, на которое я раньше не обращал внимания: Анциферов описывает дом, но не называет никакой конкретной лестницы. Значит, эти "13 ступеней" нашли уже его не в меру ретивые последователи (а вслед за ними и я).

Моя ошибка - в том, что я приписал Анциферову обнаружение именно этой лестницы. Слава Богу, оказывается, здесь он ни при чем. Он только лишь указал дом, который мог бы быть "домом Раскольникова", и не претендовал на большее.

Интересная фомулировка. "Раскольников стремился вырваться отсюда в новую жизнь". Живёшь в центре Санкт-Петербурга, учишься на старшем курсе юридического факультета. Впереди блестящее будущее. Недавно закончилась "счастливая" Николаевская эпоха (одна из многих счастливых). Не так давно отменили крепостное право. 90 % населения страны безграмотные и бесправные крестьяне. Но тебе хочется вырваться в новую жизнь. 

На каторге-то хоть счастье обрёл?... 

Ответ на "Интересная фомулировка. "Раскольников стремился вы" от Александр Юрьевич

 А это вопрос к автору формулировки. Не к выдуманному же перснажу.

Выдуманного персонажа изучают в школе, чему-то он должан учить. Вот чему именно, до сих пор непонятно. 

Ответ на "Продолжение Вернемся еще раз к мифу о "доме Раско" от S.P.

 " [...] парадная лестница в этом доме действительно очень хорошо подходила к описаниям в романе . В 1980-х гг. при капитальном ремонте лестница была сильно переделана. К огромному сожалению, я в свое время не сфотографировал ее, а теперь вообще нигде не могу найти старых фотографий."

Ответ на "Хотелось бы напомнить об иллюстрациях М.В. Добужин" от Liz

 "Лестница, о которой Вы пишете, [...] не соответствует описанной в романе." 

Теперь я все-таки нашел старую фотографию, доказывающую, что я был не одинок в выборе именно этой лестницы.

Фотография Л.Б.Цыпкина, 1975 г. (Государственный музей истории российской литературы имени В.И. Даля (Москва), № по КП (ГИК): ГЛМ КП 49577/24):

(Это полный размер, более высокого разрешения нет.)

Аннотация: "Гражданская улица, 19. Лестница, ведущая к "каморке Раскольникова". Из альбома "По местам Достоевского и его героев в Петербурге" ".

Это именно та самая лестница. Дверь в "каморку" (на самом деле, очевидно, на чердак) - справа наверху; на фотографии она не видна. 

Замечу, что книгу Цыпкина о Достоевском я (к своему стыду?) не читал, да и вообще до недавнего времени имя Цыпкин мне ничего не говорило. Я нашел эту лестницу совершенно независимо от него, да и на пять лет раньше, чем сделана эта фотография - летом 1970 г.

P.S. Разумеется, я уже давно понял, что все эти конкретные адреса героев Достоевского - миф...

Ответ на "" [...] парадная лестница в этом доме действительн" от S.P.

 На угловой черной лестнице примерно так и выглядел последний пролет, который вёл к двери какого-то помещения. К сожалению, теперь я уже не уверена, видела ли я в действительности  то, что было там за дверью, но за прошедшие с тех пор лет около 55-ти картинка сложилась в голове такая, словно видела. Но это не в счет, конечно. А лестница выглядела именно так, площадка эта была последней, дверь на ней была, но как именно она выглядела, не запомнилось. 

Но согласитесь, что при наличии черной лестницы на парадной в старое время не могло быть кухни. Насчет чердаков не знаю, потому что в начале 1830-х годов многое могло быть не так, как мы представляем себе по более поздним годам.

Я совершенно согласна с Вашим сегодняшнем выводом. Но добавлю все-таки еще один фрагмент плана 1867 года по этому дому. Это уже не о Достоевском, Раскольникове или Анциферове, а о доме самом по себе.

На плане угловая черная лестница с нестандартным общим устройством. На площадке окно во двор, три двери в квартиры, возле двери в угловую квартиру окно. Я его помню, меня очень смущало когда-то, что Достоевский окно не упоминал, а писал только об открытой двери. В кухни двух других квартир окон не показано, потому что в них были окна во двор (в одной два,а в той, что была в квартире, о которой пишете Вы, одно). В угловой квартире нормального окна в кухне не было вообще, поэтому и было устроено окно на лестницу. Если бы (вдруг!) Достоевский действительно забрёл на эту лестницу, вероятно, он как раз и увидел бы распахнутые не от хорошей жизни двери кухонь. К тому же дверь вела не прямо в кухню, а в коридор, и уже из него другая дверь, расположенная прямо против входной, вела на кухню. Вот на какую чудовищную планировку можно было получить разрешение в 1831 году. Впрочем, кто его знает, что там было в проекте 1831 года.

На плане показан также проем в опорной стене лестницы (несколько уже, чем он был устроен на самом деле) и два отхожих места на промежуточной площадке.

При капитальном ремонте убрали ту часть стены, в которой располагались окно и дверь в угловую квартиру. Остальную  часть этой капитальной стены, на которой, в частности, держится лестница, конечно, не тронули, но выглядит и сама стена, и широкое пространство за ней до того нелепо, что больно было смотреть на это разорение. 

Я в свое время скопировала не все листы из этого дела, но несколько еще есть. Если у Вас нет больше ничего, кроме того, что уже выложено, я, когда это будет возможно, скопирую остальное, что наиболее инересно. Потому что дом очень интересный, конечно, и сопоставление чертежей 1831 и 1867 годов хорошо демонстрирует особенности петербургского домостроения. 

Ответ на "На угловой черной лестнице примерно так и выглядел" от Liz

Даю список листов, которые я НЕ скопировал в деле ф.513:

11-13, 30-36, 38-40, 42-48, 50-54.

Из них, как мне кажется, интересны должны быть листы 38-39 - по идее, это, видимо, чертежи фотографического павильона (1889 г.) - очевидно, того самого, где до 1897 г. располагалась фототипия Вильборга. К сожалению, эти два листа отсутствовали (вероятно, их забыли отсканировать). Если теперь эта ошибка исправлена, то я очень хотел бы их увидеть.

Кроме того, могут оказаться интересны листы 50-54 - чертежи лестниц в надворных флигелях; может быть, в их числе и та лестница, о которой Вы пишете как о "лестнице Раскольникова".

В деле ф.515 я скопировал все листы.

Ответ на "1928: Лапидусзон И. П. Мастерская по производ" от Liz

"сам И.П.Лапидусзон умер в 1914 году, а в дальнейшем фирма управлялась М.Е.Хазановичем, который был зятем Лапидузсона, мужем его дочери Евгении. С уважением Н.В.Скворцова, правнучка И.П.Лапидусзона."

см. https://forum.citywalls.ru/post.php?id=63816