Дом Роде (по наб. кан. Грибоедова)

модерн

Сооружение надстроено и перелицовано модерновыми декорами . Особо модерновы те два декора, которые спускаются от карниза на полтора этажа вниз и образуют в сочетании с оформлением окна 3 этажа характерную модерновую доминанту . 

Б. Мещанская ул., 14 - Роде (Цылов Н. Описание домов и улиц и фамилии домовладельцев к 1863 г. СПб., 1862.С. 210)

Роде Андрей Карлович, генерал-лейтенант. Екатерининский канал, 37, кв. 1 (Всеобщ. адр. кн. СПб., 1867-68. С. 405)

Роде Андрей Карлович (1808-1873), ген.-лейт., предс. Строит. отделения Морского технич. комитета, член Адмиралтейств-совета. О нем см.:  http://www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=112036

Б. Мещанская, 14 - Роде (Табель 1869. С. 36)

Казанская ул., 14 - Роде Александры Алексеевны (ВПб на 1897. О. 4. Стб. 100)

Казанская ул., 14 - Роде Алексея Андреевича (ВПб на 1899. О. 4. Стб. 129)

Казанская, 14 - Роде Алексея Андр. (ВПг на 1917. О. 4. Стб. 134)

С 1890-х - вдова генерала Александра Алексеевна Роде, при которой в доме на Казанской была устроена бесплатная читальня.

Как это С 1890-х? Или в 1890-х (что не есть точно), или с 189?. И в любом по какое время?

Теперь, исходя из коммент. Лиз, можно писать "по кр. мере, по осень 1916 года владели представители семьи Роде".

Дворовая лестница
Фотография с сайта недвижимости.

         В. этом доме жили:

1906 - 1910   гражданский инженер А. Н. Добровольский  (ВПб на 1907. O. III. C. 222, на 1908. С. 236,

                      на 1909. С. 246, на 1910. С. 268).1

1906 - 1011   инженер путей сообщения П. Г. Прокофьев  (ВПб на 1907. O. III. C. 579, на 1908. С. 627,

                      на 1909. С. 644, на 1910. С. 692, на 1911. С. 727).

В доме проживала Ольга Михайловна Фрейденберг (1890-1955) - филолог, ученый, культуролог.  Опубликована и переведена на несколько языков ее переписка с братом - Б. Пастернаком. 

// Весь Ленинград на 1929-1930, 1933 г. - кв. 48; 1934-1935 гг. - тел. 67-66; Списки абонентов ЛГТС. Л., 1937, 1940 гг. - тел. А-0-67-77; 1947, 1951 гг. - тел. А5-65-32.

В дневнике у Г. Свиридова упоминается: "в ее доме, ниже этажом, жил крупный чекист Ланге, благоволивший к Фрейденберг (как говорили, за сходство с его умершей невестой). Фрейденберг полагала, что ежовщина обошла ее благодаря этому соседу" (запись за 1988 г., размещено на сайте "Прожито").

О. М. Фрейденберг прожила всю блокаду в городе. В частности, по приглашению Полиутправления Балтфлота читала лекции по античной литературе офицерскому составу.

Письмо в Ленинградский Горком ВКПб, 17 сент. 1942 г. Зав. отделом науки и вузов Горкома ВКПб (указана кв. 4): "Уважаемый товарищ! Зная исключительное внимание, с каким Партия и Правительство относятся к советским ученым, позволяю себе обратиться к Вам по следующему вопросу. Ленинградские профессора (даже доценты) пользуются правом на получение карточки 1 категории. Это право имела до сих пор и я. Юристы утверждают, что я и сейчас его имею. Обком Союза Высшей школы ходатайствует за меня перед т. Трифоновым (Гор. Управление по выдаче карточек). Однако, т. Трифонов требует справки от Лен. Университета, что я там работаю, а уполномоченный Лен. Университета, тов. Люрен считает, что с 1 мая я на работе в ЛГУ не состою, т. к. ЛГУ в Саратове. Оба товарища юридически правы и этой правоты я не оспариваю. Но также бесспорно и то, что 22 года я отдавала все свои знания, силы и энергию нашей университетской науке и ныне, в тяжелых условиях героической обороны Ленинграда, я не могу и не должна быть выброшена за борт. Мне 52 года, зиму я пролежала в тяжелой цинге, на руках у меня дряхлая мать 83 г., не выходящая из квартиры. Летом я пыталась эвакуироваться в Саратов с большим эшелоном Академии Наук, но в дороге заболела и была направлена обратно в Ленинград на излечение (имею официальный документ). В августе я сделала вторичную попытку, и т. Люрен даже прислал за мной машину, но я получила сообщение, что в Саратов нет въезда и товарищи застряли в пути и бедствуют. Из одних только членов моей кафедры профессор Толстой (чл.-корресп. АН) в пути тяжело заболел и слег в Казани в больницу, доцент Яковиди умер, доцент Меликова-Толстая от колита умерла, мать доцента Липшиц умерла. Я получила отчаянные известия еще от двух членов кафедры, застрявших в пути, - старш. лаборант Петуховой и государственницы Чистяковой. естественно, что в данных условиях, слабая, с престарелой матерью, я побоялась ехать в пространство, и предпочла выжидать в Ленинграде стабилизации. В то же время ни на один день, среди лишений и несчастий, я не переставала научно работать для Лен. Университета. Радио с законной гордостью передавало, что профессор Консерватории Грубер в таких условиях написал историю музыки. Да, это вызывает чувство гордости. Ленинградские ученые продолжают в осажденном городе свою научную работу для советской культуры. Они характеризуеются соим уменьем оставаться на посту в любых условиях. Но и я имею честь быть ленинградским ученым. Я пишу монографию (уже 3 главы написаны) "Проблема античного реализма", стоящую в плане научных работ кафедры, и записываю, подготовляя к печати, "Лекции по теории фольклора", - курс читаемый мною в последнем учебном году в ЛГУ. Здесь я впервые доказываю, что фольклор древнее религии, и оспариваю мнение, что обряды, мифы, праздники и пр. - "обмирщвленный", "выветрившийся" культ. Мне хочется, пока я жива (а это может ежеминутно пресечься), успею подвести синтетический итог своему научному опыту, и поэтому я вынуждена быть настойчивой и торопиться. Что же касается до оборонной работы, то я вела ее с первых дней войны в общественном порядке, и не намерена вменять ее себе в заслугу. Так. обр., я не иждивенка, и иждивенческая карточка не только унизительна для меня, но просто не соответствует действительности. Считаю возможным напомнить, что я - первая русская женщина - доктор филологических наук, я ученица и ближайшая соратница покойного Н. Я. Марра, с которым ревностно боролась за передовую советскую науку долгие годы. У меня свыше 81 исследования, и меня знают заграницей, особенно в Англии. Мною создана в 1932 г. первая кафедра классической филологии (при ЛГУ, куда я бы вошла первой женщиной - зав. кафедрой), и последние 10 лет я ею с честью руководила. Имею многочисленные поощрения и награды "за высококачественную подготовку кадров" "за большую научную работу", "за активную общественную работу" и пр. (см. труд. книжку). Все это дает мне морально-политическое право не считаться с лабиринтом формальных мелочей. Я прошу не исключения, а права. Обращаюсь, в условиях осады, к высокоавторитеной руководящей организации с просьбой дать мне силы для продолжения работы. Я обещаю Вам, что не обману ни Вашего доверия, ни поддержки.".

// Ломагин Н. В тисках голода. - СПб., 2014. - С. 356.

Ответ на "Письмо Ольги Михайловны Фрейденберг, канал Грибоед" от Наталья М.

Не утомились еще?

какой слог у этих прошений ! Богатейший материал для понимания тогдашней жизни.Сразу вспоминается безсмертное:

" А в соседнем районе жених украл невесту, члена Партии"

Кому что вспоминается. Мне вот вспоминается, что Ольга Михайловна была знаменитым учёным, создателем кафедры классической филологии в университете. Глумление вообще характерно для людей определенного склада. Теперь на сайте чуть не каждый день, как ни зайдешь, обязательно какая-нибудь гадость встретится. И ведь не утомляются любители архитектуры гадости писать.

Ответ на "Кому что вспоминается. Мне вот вспоминается, что О" от Liz-... "  Глумление вообще характерно для людей определенного склада. ".

Дополнение:  " Свинья грязи всегда найдёт... у других ! "

Ответ на "какой слог у этих прошений ! Богатейший материал д" от весовщик

 Только жизни членов. Жизнь простых людей всегда была проще.  

ЛОГАВ. Ф. Р-2866. Оп. 2. Д. 908. Личное дело страхователя. Голубев Иван Андреевич. Шляпная мастерская. Кан. Грибоедова, 37, кв. 9. Крайние даты1927-1929 гг.

// https://archiveslo.ru/object/85585992