Воронихинский сквер

Фото - Mary, 2009.

Воронихинский сквер

Казанская ул., 3

1811-1812 - арх. Воронихини - создание решетки

1865 - создание Воронихинского сквера по проекту Г. Х. Штегемана, при участии садовника И. Альвардта

1934-1935 - установка в Воронихинском сквере перенесенного с Пулковской горы фонтана Тома де Томона
2003 - комплексная реставрация Воронихинского сквера

Г.Х. Штегеман (1815-1872), архитектор, автор проекта планировки Воронихинского сквера в 1865 г.
И. Альвардт, садовник, производитель работ по устройству Воронихинского сквера в 1865 г

Сквер, отделенный от Казанского собора Казанской ул., носит имя Воронихина - зодчего, создавшего храм и чугунную решетку, в полуовал которой и вписан этот городской сквер. Воронихинский сквер возник намного раньше Казанского сквера, но они объединены общей архитектурной доминантой собора.
История сквера связана общей историей участка, формирование которого восходит к 1710-1713 гг. Непосредственно на месте нынешнего Казанского собора находились госпиталь и казармы госпитальных служителей, а ближе к "Большой першпективе" с 1710 г. стояла деревянная часовня. В 1712 г. на ее месте построили деревянную с высокой колокольней церковь Рождества Богородицы. В 1733-1737 гг. церковь, предположительно по проекту арх. М.Г. Земцова, была перестроена в камне. Вокруг церкви распланировали регулярный сад, окруженный оградой из чередующихся кирпичных столбов и деревянных решеток между ними.
К началу XIX в. церковь Рождества Богородицы значительно обветшала и перестала соответствовать облику Невского пр. Решено было строить новый, величественный Казанский собор. Старую церковь разобрали в 1810-1811 гг. Освящение возведенного в 1801-1811 гг. по проекту арх. А.Н. Воронихина нового собора состоялось 15 сентября 1811 г.
По замыслу А.Н. Воронихина перед каждым из четырех фасадов собора предполагалось устройство четырех площадей (ил. 69). Однако первоначальный, грандиозный проект зодчего оказался воплощенным лишь отчасти.

История Воронихинского сквера тесно связана с площадью перед западным фасадом Казанского собора. Согласно законам храмового строительства западному фасаду христианских соборов и церквей отводилась особая роль. Именно здесь всегда находился вход, ведущий во внутреннее пространство храма и далее к иконостасу и Царским вратам, за которыми находился алтарь, всегда ориентированный на восток. Перед западным фасадом, согласно идее А.Н. Воронихина, планировалось устройство площади "для стоянки экипажей и разъездов". Она должна была занять значительное пространство, отмеченное архитектором на плане полуциркульной дугой, вдоль которой предполагалось устройство монументальной ограды. Концы ее примыкали к упоминаемым выше порталам с проездами вдоль нынешней Казанской ул. На концах ограды Воронихин намечал установить на высоких постаментах колоссальные, высеченные из гранита статуи святых апостолов Петра и Павла. Фигуры апостолов были выполнены в модели. Однако статуи так и не были созданы, а пилоны для них сохранились до наших дней. Для скульптур под Выборгом были изготовлены две гранитные глыбы весом около 1 500 пудов. Одна из них утонула при погрузке на баржу, а вторая упала с платформы при её транспортировке к храму по улицам Петербурга. Несколько десятилетий кусок скалы перегораживал Аптекарский пер. Позднее камень использовался для строительства фундамента Спаса-на-крови. Утонувшая глыба в 1911 г. пошла на изготовление пьедестала памятника адмиралу С. О. Макарову в Кронштадте.

Перед началом строительства собора необходимо было решить вопрос о передаче новостроящемуся храму участка земли под устройство западной площади, так как земля эта принадлежала саду Воспитательного дома,  принадлежавшего Ведомству учреждений имп. Марии Федоровны. В 1805 г. Мария Федоровна выразила согласие уступить место. При расчистке места был снесён служебный флигель служащих Воспитательного дома. Для них в 1809 г. построили новое каменное здание. В 1811 г. состоялась официальная передача земли из Ведомства опекунского совета в ведение Комитета Казанского собора. При этом имп. Мария Федоровна приказала Опекунскому совету платить за собор арендную плату из своих личных средств. Таким образом, вопрос о праве собственности фактически оставался за Опекунским советом.

К сооружению решетки приступили в 1811 г. В мае 1811 г. "Комиссия о построении Казанской церкви" объявила торги для желающих принять на себя поставку материалов для решетки. В 1812 г. были устройство ограды было завершено.
Дуга решетки оградила площадь от сада Воспитательного дома. Решётка была изготовлена на заводе Ч. Берда. Модели для отливки орнаментальных украшений из чугуна изготовил по рисункам Воронихина резчик Василий Захаров. Орнамент решетки представляет собой своеобразное соединение классических элементов с византийскими, православными атрибутами, орнаментальный пояс из виноградных лоз и сияния в кругах прекрасно сочетаются с массивными дорическими колоннами. Середина каждого звена, состоящего из вертикальных стержней, декорирована ромбовидными ажурными деталями. Длина ограды 153 м.
Но ввиду незаконченности в полном объеме проекта собора решетка оказалась оторванной от собора. Охваченное ею не занятое пространство постепенно превратилось в пустырь. Однако арендная плата за предназначенный под нее участок вносилась по-прежнему из средств Ведомства учреждений императрицы Марии Федоровны. Собор добивался официального закрепления за собой этого участка. Наконец Высочайшим повелением 1830 г. полукруглая площадь была оставлена за Казанским собором.

Место рядом с Невским пр. не могло долгое время оставаться неиспользованным. Но только к  1859 г. относится первая заявка художника арх. В.В. Келлера, который обратился к городским властям с ходатайством о передачи ему участка под постройку павильона с садиком для торговли цветами. Тогда же имп. Александр II предложил Российскому обществу садоводства устроить на этом месте "приличное заведение с цветником" для продажи цветов. Общество садоводства не проявило должного интереса, и имп. в июле 1859 г. утвердил проектные чертежи Келлера. Но ни Обществу садоводства, ни Келлеру, ни объявившемуся позже его конкуренту купцу Ушакову, предложившему более выгодные для города условия, не суждено было осуществить эти планы. В дело вмешались священнослужители Казанского собора. В своей записке они сообщили о желании построить каменную часовню в полукружии решетки и установить вдоль Мещанской ул. железную ограду, замыкавшую все полукружие площади по его периметру. В итоге государь распорядился перенести постройку цветочного павильона во вновь создаваемый в это время Исаакиевский сквер. Для осуществления своих планов причт Казанского собора в 1862 г. обратился в Управление путей сообщения с просьбой об окончательном закреплении за собой прав на территорию у западного фасада храма. Но I Округ путей сообщений отказал в выдаче разрешений на постройку здесь каких-либо зданий. Вместе с тем, причт получил участок для строительства на углу Мещанской ул. и Невского пр., где им был построен новый каменный дом.

Приказом от 10 апреля 1865 г. площадь вернул себе Опекунский совет правления сиротских заведений. А ещё в начале этого года совет огородил участок вдоль Мещанской ул. и заказал арх. Г. Х. Штегеману проект сквера внутри Воронихинской ограды. Проект и рисунки сквера были утверждены императором 27 февраля. Сквер на месте площади был организован очень быстро, в том же году. В июле об этом сообщали петербургские газеты. Устройство зелёных насаждений по утверждённому проекту взял на себя садовник И. Альвардт. На месте площади появились газоны, прямые и извилистые дорожки. Сквер получил среди петербуржцев два названия: Воронихинский и Казанский. В июле 1866 г. арх. Штегеман представлял проект и смены на устройство в сквере беседки, ретирадника (туалета) и 13 скамеек. Одновременно с ним был создан проект арх. Макарова. Принят оказался последний.

Начало застройки Воронихинского сквера было положено в 1867-1868 гг. Тогда иностранному предпринимателю Энгелю власти Петербурга разрешили торговать в городских садах и парках парным молоком. А для этого потребовалось устроить не только торговые павильоны, но и коровники. Так как Воронихинский сквер принадлежал Опекунскому совету, разрешение на строительство 15 апреля 1869 г. выдал принц Ольденбургский.

В 1894 г., садовник К. К. Ремпен получил высочайшее разрешение на аренду участка в садике Воспитательного дома "под выстройку здесь оранжереи (не магазина) с отступом от улицы". В том же году на территории сквера по проекту арх. С. А. Поленова возвели фотографический павильон Левицкого. Павильон был построен одноэтажным со входом на уровне земли. В последующие годы, по сведениям Лукомского, в сквере появились табачная лавка, сеновалы, собачьи будки, сараи. Фотограф Левицкий вместо павильона воздвиг 2-х этажный (каменный с антресолями) дом, а Ремпен и сын пристроили к своей оранжерее каменный магазин. Ввиду того, что по другую сторону воронихинской решетки находился сад, где гуляли воспитанницы Сиротского института, администрация этого заведения со своей стороны забила низ ажурной решетки железными листами;... владелец оранжерей закрыл эту решетку уже до карниза, а фотограф Левицкий закрыл ее даже выше железной арматуры 2-мя рядами досок. Справа, до середины полукружия, шли оранжереи и парники. В сквере была "устроена будочка для садоводов, а при ней амбар, хлев, сеновал для лошадей, выгребные ямы, отхожие места...

Надежда на преобразования в сквере появилась в начале XX в., когда общественность готовилась отмечать столетие Отечественной войны 1812 года. Тогда возникли предложения использовать сквер как место для юбилейных торжеств, и высказывалась мысль о желательности возведения здесь монумента в память 1812 года, что, естественно, предполагало освобождение сквера от всех утилитарных строений и превращение этого места в достойную исторических событий площадь с цветниками и газонами, окружавшими монумент. Были предложения и об установке в полукружии сквера памятника имп. Марии Федоровне. Начавшаяся вскоре I мировая война и последовавшая за ней революция 1917 года отодвинули эту идею навсегда.

В конце 1920-х гг. сквер частично расчистили, освободив от некоторых ненужных строений, таких, например, как неизвестно когда появившихся "двух часовен по концам ограды" .
В 1930-х гг. в центре сквера было решено установить фонтан. Для этого присмотрели небольшой монументальный фонтан, сооруженный по проекту Тома де Томона "каменных дел мастером" Генри Грауэром в 1809 г. на 13-й версте дороги из Петербурга в Царское Село. Невысокий цоколь из серого гранита является подножием верхней части фонтана, имеющей форму полуциркуля. На торце этого полуцилиндра - маска Нептуна и высеченная надпись "1809 года". К постаменту примыкают гранитные чаши - фонтанные струи наполняли их водой, у фонтана проезжавшие поили лошадей. "Красная вечерняя газета" 27 октября 1934 г. сообщала, что началась сборка фонтана с Пулковской дороги в сквере у Казанского собора. В следующем году сборку завершили.

В 1946-1947 гг. сквер очистили от построек, полностью расчистив решетку. В 1952 г. в нем провели капитальный ремонт. В 1962 г. в сквере произвели дополнительную посадку деревьев.

Решетка, поврежденная временем по решению Испокома Ленсовета в 1975-1978 гг. была отреставрирована силами объединения "Буммаш" (быв. завод "Сан-Галли").  Из чугуна заново было отлито 8 тыс. поврежденных деталей.
В 2002-2003 гг. Воронихинский сквер и фонтан капитально отремонтировали.

 ([250]. Канн П.Я. Казанская площадь (туристу о Лениграде). Лениздат. 1988. С. 142-145., Mary)
Сады Невского проспекта _Веснина Н.Н. Изд. Пропилеи. 2008  ([251]. С. 75-92., Mary)

По краям решетки стоят два больших гранитных пилона - пьедесталы, предназначавшиеся для больших скульптур апостолов Петра и Павла. Однако эти скульптуры так и не были установлены.

"Заканчивалась решетка каменными пилонами, которые и предположено было, как это видно на проекте, связать проездными арками с телом собора. Пилоны эти уцелели до нашего времени, но арки не были осуществлены, а фигуру одного из святых, сделанную из гранита, как известно, не довезли до собора. Она была оставлена на дороге в Аптекарском переулке, где до последнего времени и пребывала; неизвестно, куда она была убрана потом, но теперь, по-видимому, исчезла бесследно разбитая на куски." (№32 С.317,318)

(Г. Лукомский. История решетки Казанского собора. "Зодчий", 1912, №32, С.317-320; №33, С.329–331)

"Решетка упирается в колоссальные гранитные пьедесталы, которые предназначались для монолитных статуй апостолов Петра и Павла. Но, к сожалению, нужные для этого глыбы не были довезены, и одна из них еще до 80-х годов XIX века лежала в Аптекарском переулке."

(В.Курбатов. Юбилей великой строительной эпохи [цикл статей]. Воронихин и неогреческий стиль. "Зодчий", 1913, №27, С.294-297)

Курбатов пишет не о скульптуре, а о заготовке и о том, что она существовала не "до последнего времени", а до 80-х годов XIX века. Но и здесь говорится о том, что гранитный монолит (доставлявшийся, очевидно, с Невы) застрял в Аптекарском переулке.

Более конкретные данные об этом монолите содержатся в двух журналах за 1886 г. - тогда он еще по-прежнему находился в Аптекарском переулке.

"Гранитный монолит, находящийся в Аптекарском переулке, возле здания казарм л.-гв. Павловского полка, где он благополучно простоял более 3/4 столетия, наконец будет снят с места и употреблен как материал при постройке храма Воскресения Христова. Эта громадная каменная глыба, как известно, была привезена в Петербург во время сооружения Казанского собора и предназначалась для изваяния одной из фигур, которые по проекту предполагалось поставить в полукружии колоннады этой церкви. Это предположение однако почему-то не осуществилось, и колоссальная гранитная глыба с тех пор оставалась как бы забытой, несмотря на то, что ощутительным образом стесняла проезд и без того узкого переулка и заслоняла в окнах нижнего этажа свет. Уборка этой своеобразной среди улицы Петербурга преграды потребовала бы, конечно, значительных издержек; но кроме этого, затруднение - и, пожалуй, главное - заключалось в том, что оставалось совершенно неизвестным, чью собственность составляет этот во всяком случае довольно ценный строительный материал. Даже и теперь, когда по мысли командира Павловского полка, нашедшего удобный способ избавить здание казарм от неудобного соседства камня, предложено было столичной Городской Управе сделать технический осмотр на месте, в видах возможной от перенесения столь значительного груза опасности повреждения соседних строений, вследствие нарушения равновесия, - Управа не взялась решить вопрос по существу собственной властью; она довольствовалась дачей заключения технического свойства - о безвредности для смежных строений при снятии камня и справкой о том, что камень не значится в описи имущества Казанского собора, решение же вопроса по существу предоставила С.-Петербургской Городской Думе.

Таким образом вопрос о камне можно считать теперь поконченным. Гранитный массив будет предварительно разделен на месте на части нужной для целей постройки величины и затем перевезен на материальный двор комиссии, заведывающей сооружением памятного храма на месте преступного покушения 1-го марта на жизнь Государя Александра II."

("Неделя строителя",  1886, №2 (12 января), С.3,4)

Однако и в конце 1886 г. монолит по-прежнему оставался в Аптекарском переулке. Об этом свидетельствует статья "Петербургский забытый камень" в журнале "Всемирная иллюстрация", 1886, №935 (13 декабря), С.481. В журнале (на странице 465) дана иллюстрация к этой статье. Благодаря этому мы можем увидеть, как выглядел этот огромный монолит, который не смогли довезти до места.

Доставка монолита для второй скульптуры тоже окончилась неудачно: баржа с монолитом затонула в Финском заливе. В начале XX в. его подняли со дна и использовали для пьедестала памятника адмиралу С.О.Макарову в Кронштадте.

"В 1913 г. после конкурса мне заказали памятник адмиралу Макарову в Кронштадте. За неимением денег на пьедестал была пожертвована глыба гранита в шесть метров высотою, затонувшая по дороге из Финляндии в шхерах приблизительно в начале прошлого столетия. Эта глыба первоначально предназначалась для какой-то фигуры около Казанского собора и была уже частично вырублена. Когда водолазы вытаскивали ее, верхняя часть обломилась, образуя наклонную плоскость. Этот камень дали мне с приказом не обрубать его, не изменять его формы. Я скомпоновал аллегорическую фигуру японского дракона в виде волны, которая охватывает ноги Макарова, увлекая его вниз. Макаров стоит в позе командира с протянутой, указывающей вперед рукой. Внизу была огромная позолоченная надпись "Помни войну". Она висела в кабинете адмирала. Три барельефа я расположил в складках и изломах камня: подвиг Макарова во время поджога турецкого деревянного фрегата, "Ермак" во льдах и "Гибель "Петропавловска". Трудность заключалась в том, чтобы, не рубя камня, ввести и расположить по рельефу камня все барельефы."

(Л.Шервуд. Путь скульптора. М.-Л., 1937, с. 36. Цитируется по: Б. А. Розадеев, Р. А. Сомина, Л. С. Клещева.

Кронштадт. Л., Стройиздат ЛО, 1977, С. 110, 111)

Если мы сравним пьедестал памятника Макарову с рисунком из "Всемирной иллюстрации", то увидим, что форма этих двух монолитов очень похожа - если учесть, что у пьедестала памятника Макарову отломалась верхушка.

(добавил S.P.)