Тюрьма "Кресты" . Арестантские корпуса

В нашем случае Кирпичный Стиль это тенденция внутри Модерна , причем Северного .

на ровне

------------

"берите водки литер...этож Питер" ( C )

Интерьеры корпусов

https://zen.yandex.ru/media/lanasator/zalezt-v-tiurmu-zabroshennyi-sizo-kresty-v-sanktpeterburge-5cfed20d2a288b00b0767897

В комментариях:

"...Когда в 2015 году в новом, по-европейски выстроенном изоляторе "Кресты-2" под Петербургом состоялось совещание работников УФСИН, то специалисты с интересом осматривали площади, обменивались мнениями на основании своего опыта. Один из офицеров, рассматривая схемы, вдруг спросил: «А где расстреливать-то будем, если что?»

То было удивление не циника, а прагматика-производственника. В СССР существовал целый ряд исполнительных тюрем, и ленинградские «Кресты» были лишь одной из них.

Во втором «кресте» на первом этаже есть первое отделение. В советское время там содержались приговоренные к смерти, а в российское ждали этапа осужденные на пожизненное заключение. Отделение носило гриф «2/1». Пройти сюда было труднее, чем на другие «галерки». Коридор здесь чуть короче, чем на остальных. Не 30 камер, а 25. Одна «камера» там – исключительная. Ничем не отличающаяся от других дверь ведет в пространство «2/0». То есть в подвал.

В СССР указания по подбору исполнителей имели идеологический оттенок. Только доброволец мог взяться за расстрел. 

Ответ на "В комментариях: "...Когда в 2015 году в новом, по-" от Кадет Биглер

Да там и дальше интересно...

"Только доброволец мог взяться за расстрел. Отдельно подчеркивалось, что никаких льгот и, не дай бог, денежного вознаграждения за исполнение приговоров сотрудник получать не мог.

Разумеется, охотников было мало. А нужно еще возраст, стаж и служебные характеристики учитывать. Молодого не пошлешь. Так что порой начальник «Крестов» вызывал при составлении ежегодных списков почтенных ветеранов и говорил: «Ну, кому-то ведь надо...»

В тюрьме догадывались, но болтать об этом было не принято. Сам же инкогнито давал подписку о неразглашении.

Когда приходило время, сотрудник имел право ознакомиться с материалами уголовного дела. Фототаблицы тел расчлененных или задушенных детей полистать. Это важно, чтобы рука с душой в сомнении не дрожали.

В установленное время, обычно вечернее, в камеру-одиночку к приговоренному заходили: начальник изолятора, ответственный прокурор, врач, двое конвоиров и исполнитель. Прокурор кратко зачитывал окончательное решение Верховного суда и отказ в помиловании. Конвой быстро накидывал на преступника наручники. Руки за спину.

В этот момент становилось ясно поведение приговоренного. Одни уходили в транс и становились ватными, другие буйствовали. Тогда на лицо им накидывали полотенце и завязывали на затылке. Чтобы не слышны были вопли и проклятья.

И человека волокли туда, где его больше нет – к двери в помещение «2/0».

Дверь уже открыта, за ней ступеньки вниз. Сколько их – никто не считал. Марш заканчивается. Тусклое помещенье подвала. В нем емкость. Что-то вроде корыта. Голову нагибают вниз, команда начальника изолятора, выстрел исполнителя из «ПМ» в затылок, диагноз врача.

Говорят, бывало и так, что первая пуля не убивала. Тогда снова команда, выстрел, диагноз.

Тело заворачивали и на машине изолятора, со спецпропуском «транспорт проверке не подлежит», вывозили на кладбище. В советские годы – на Северное. Там уже готова заблаговременно выкопанная яма, о подлинном назначении которой знал лишь директор кладбища. Закопали, забыли.

В архивах это место навсегда будет значиться под трехзначным служебным номером.

Дверь та, ведущая в «2/0», не открывалась с момента объявления моратория на исполнение смертных приговоров в 1996 году.

Государство устроено прочно: мораторий – не догма, а пауза. Списки расстрельной команды до сих пор формально составляются и корректируются в зависимости от кадровых изменений в УФСИН по Санкт-Петербургу и Ленобласти.

Так что если припрет, то исполнитель-доброволец готов выйти на работу хоть сегодня..."

("Расстрел - дело будничное").

Да-да. Оказалось, что это статья "Фонтанки".

https://www.fontanka.ru/2015/01/30/120/

Речь, как все понимают, о послебериевских временах. Раньше, особенно во времена Красного террора, всё было гораздо прозаичнее.