Жилой дом (левая часть)

Далеко не все эти участки были сквозными.

И, главное, номера все-равно у домов были свои собственные.

Прислано через "добавить информацию"   Борис Васильевич

Я жил в этом доме, на третьем этаже, в квартире 52 (если память не подводит). Когда наша семья переехала в этот дом, я не помню за малолетством, но время переезда из этого дома в другой район помню точно, так как из-за этого мне пришлось поменять школу, - зима 1956/57 годов. Помню также, что именно из этого дома я пошёл в первый класс в 1953 году, поэтому надстройка дома третьим этажом не могла произойти после осени 1953 года, а была, если была, раньше. Почтовый адрес был "Садовая 125". С Садовой был сквозной проход к этому дому. Входов на парадную лестницу было два: со двора и с канала. Из двора можно было свободно перейти в соседние дворы, но это было опасно, так как дети каждого двора защищали свою территорию от чужих. На ночь ворота въезда с Садовой улицы закрывались управдомом. В доме были коммунальные квартиры. По утрам приходила молочница с чёрной лестницы. Детей было много и мы играли допоздна во дворе: летом в штандор, казаки-разбойники, прятки, а зимой катались с горки, устроенной из утрамбованного снега, политого водой. Во дворе был сквер с деревянными столиком и скамейками, под сенью высоких тополей; в сквере как-то весной мы сажали кусты; ближе к Садовой улице, были сараи с картошкой, заготовленной на зиму с участков в пригороде (помню, как мы её собирали с участка рядом с шоссе от Пушкина к Пулково), и прочим. Мы играли и на развалинах дома слева от нашего (если смотреть в сторону канала), разрушенного бомбой во время войны. Из окна этого дома, из комнаты соседей, я наблюдал четвёртое по уровню подъёма воды наводнение 1955 года. Отец приехал с работы на самосвале: трамваи перестали ходить. В квартире под нами жила семья девочки-одноклассницы. Я был влюблён в эту девочку, как Данте в Беатриче. Она была необыкновенно красива, небесно- нежной красотой и одета она была почти также как Беатриче, в красном пальто и красном же капоре. Дети надо мной смеялись и однажды на стене лестницы, между первым и вторым этажами, появилась надпись мелом "Борис-барбарис – председатель дохлых крыс, а жена его Лариса – председательская крыса". Жизнь разъединила нас: первым из этого дома переехал я, а затем и она с семьёй покинула этот дом.

Ответ на "Прислано через "добавить информацию"   Б" от Наталия

 Спасибо Наталии за помещение моего текста.

Вспомнил ещё, что и о смерти Сталина я узнал, живя на 3-м этаже этого дома, в марте 1953 года, т.е. надстройка дома 3-м этожом могла быть ранее марта 1953 года. Как сейчас помню, что было много снега в сугробах вдоль Садовой (тогда снег убирали лучше, чем сейчас), на домах траурные флаги и траурный голос из уличных репродукторов с сообщен6ием о смерти великого вождя. Помню, что я, 6 лет всего, подумал: "Если через две недели жизнь не станет хуже, то никакой он не великий вождь и страна может жить и без него". Дома смерть Сталина не обсуждали. Позднее мама сказала, что когда по радио говорили о Сталине, она всегда выключала радио. Полагаю, что родители, как и многие, боялись, что всякое обсуждение политики, тем более Сталина, при детях.опасно: дети могут что-нибудь из этих разговоров принести во двор и тогда ... И она была права. Как-то во дыворе я сказал, что моя учительница в школе дура. На следующий день, на первом же уроке, учительница начала урок с этого: "Ш. назвал меня вчера  дурой. Ш., я дура? Отвечай!" и Долго ещё возмущалась, а я подумал, что была бы умной, не стала бы об этом говорить и повторял шепотом: "Дура, дура, ...".

Отрывок из кинофильма "Единожды солгав" о смерти Сталина:
https://www.youtube.com/watch?v=xZTMo6GtTcc

Тоже, как-никак, ленинградский быт.