Доходный дом Мещанского общества (начало)

В своем споре о принадлежности дома к тому или иному стилю, имело бы смысл увидеть как он выглядел изначально. С двухэтажной башней с пологим куполом.  И про дома -пропилеи (31, 33) - это как то чересчур.!!  у этих двух зданий мало что общего.

еще фото 1917 год видно основание башни.

            В этом доме жили:

1911 - 1913   архитектор Н. К. Прянишников  (ВПб на 1912.O.III.C.738, на 1913.С.520).

1911 - 1913   гражданский инженер Г. Х. Розовский  (ВПб на 1912.O.III.C.769, на 1913.С.542).

Бакаева Анастасия Ивановна, 1912 г. р., уроженка и жительница г. Ленинград, русская, беспартийная, счетовод завода "Красногвардеец", проживала: Бородинская ул., д. 15, кв. 23. Арестована 10 августа 1936 г. Выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР в г. Ленинград 24 декабря 1936 г. осуждена по ст. ст. 17-58-8, 58-11 УК РСФСР на 10 лет тюрьмы. Отбывала наказание в Соловках. Особой тройкой УНКВД ЛО 10 октября 1937 г. приговорена к высшей мере наказания. Расстреляна в Карельской АССР (Сандармох) 4 ноября 1937 г. (Ее муж В. В. Соломин, студент Института инженеров водного транспорта, расстрелян в г. Ленинград 19 декабря 1936 г.; отец, сов. парт. деятель И. П. Бакаев расстрелян в г. Москва 26 августа 1936 г.; мать А. П. Костина-Бакаева расстреляна в г. Москва 4 ноября 1936 г.; брат Петр расстрелян на Колыме 4 февраля 1938 г., брат Александр и сестра Татьяна были репрессированы.)

https://arch2.iofe.center/theme-group/16

После развода родителей, сюда переехал с мамой будущий искусствовед М. Герман: "Переезд на Бородинскую казался веселым (погрузка мебели и чемоданов, грузовик, дорога). Сейчас – вспоминается горько и тревожно. Радость была натужной. В тот первый день переезда новая квартира чудилась просторной, нежилой с непривычно высокими после канала Грибоедова потолками. Потерянный, сидел я перед странным полукруглым, не домашним окном и – редкая радость – ел бутерброд с колбасой. Потом я полюбил наш новый дом. В нем не было прошлого, он был только наш с мамой. Комнаты были роскошными – просторные, с четырехметровыми потолками, одна даже с подобием эркера. А квартира с точки зрения комфорта – убогая. Она была половиной четырёхкомнатной барской квартиры: после революции квартиры стали делить, используя наличие двух лестниц – парадной и чёрной. К нам вход был с парадной, стало быть, ванная и кухня достались другой части. У нашей же половины переднюю превратили в кухню. За ней две ступеньки наверх – уборная, со специфическим стойким петербургским запахом холодной ржавой воды. Так и входили в комнаты – через темную кухню. В ней – плита, в комнатах печки (в одной кафельная, в другой железная), дрова для которых таскал на пятый, очень высокий, этаж дворник. Перед войной провели газ – крошечная плитка с двумя конфорками на кухонной плите. Мастер, установивший газовую плиту, отказался от «чаевых» со словами «Я коммунист и денег не беру». Мама торжественно пожала ему руку.

А дом – банальный, но великолепный модерн (тогда этот стиль был презрительно забыт), остатки витражей на лестничных окнах, бесконечная лестница, остановившийся с 1917 года лифт (а неутомимые ленинградские почтальоны таскали письма и газеты на самый верх). Зато мраморный, не топившийся никогда, разумеется, камин в парадной. В отличие от «надстройки» был телефон 1-69-87.

В нашем доме на углу Бородинской и Загородного был магазинчик, где продавались среди всякого полезного галантерейного вздора самые настоящие военные знаки различия – и очень дешево.

Поселившись на Бородинской, мы с мамой часто ходили по серому, шумному, гремящему трамваями и автобусами, малоинтересному и в общем так и не ставшему мне милым Загородному. Весной меня катали на карусели под скрипучую и лихорадочно веселую шарманистую музыку «Утро красит нежным светом» в микроскопическом скверике напротив Лештукова переулка. Зимой я прилипал к витринам игрушечных магазинов, сладострастно дышал ароматами кондитерской у Пяти углов, магазина, еще до начала 1990-х сохранявшего пышное еще какое-то ампирно-нэповское убранство – вазочки, полированные консоли, зеркала и панно. 

11.1945 вернулись в свою довоенную квартиру (правда, занимали в ней уже только одну комнату).  Странной жизнью жил я тогда на Бородинской. С мамой и теткой, втроем в одной комнате, к тому же проходной: через тамбур, отгороженныйо занавеской, к себе, в бывшую «мою» комнату входили соседи. Это были именно те люди, что работая в блокаду в домоуправлении, присвоили нашу квартиру, а мы, благодарные и за единственную комнату, зла на них не держали. Хотя радости было мало, не говоря о том, что хозяин часто возвращался пьяным: из-за стены слышалось его виноватое мычание, звуки почещичн и истошный крик хозяки: «Становись на колени и целуй ноги»!. Я мечтал только о собственном угле, об уединении. Комната, хотьи проходная, была просторной, и мне выделили перегородкой «кабинет», куда поставили старый и огромный письменный стол, все тот же, что до войны стоял у мамы в комнате, а ран ше служил и деду, и отцу. В ту пору я поставил на старую мраморную досочку две грошовые пластмассовые чернильницы (не одну, а именно две, как и полагалось на всамделишных приборах), между ними миниатюрную модель вагонной буксы, когда-то в какой-то, видимо, юбилей (11 мая 1911 года) преподнесенную моему деду. Была на столе еще старая простая латунная лампа с самодельным абажуром, какие-то случайные фигурки – все как у больших".

// Списки абонентов ЛГТС. Л., 1940 г. - А-1-69-87. 

// Герман М. Сложное прошедшее. СПб., 2018. – С. 30, 31, 65, 125, 140-151, 161.

Проект "Витражи С.-Петербурга. Инвентаризация 2020", описание объекта.

В доме три входа со стороны лицевого фасада по Бородинской улице, во всех частично сохранилось историческое оформление входных дверей с фацетными витражами, а также имеется декоративное оформление окон стеклами в технике пескоструйной обработки. Всего учтено 14 предметов.

В левой парадной (лестница № 1) входная дверь с глухими боковыми створками и горизонтальной глухой фрамугой. Историческая центральная часть утрачена, заменена металлической дверью. В трехчастной фрамуге установлены три стекла с фацетом, окрашены масляной краской. В боковых глухих створках остекление фацетными стеклами на латунном профиле, снизу снаружи забиты фанерой. На дверях частично сохранились накладные резные элементы. Вся входная группа представляет собой эффектный пример оформления в стиле неоклассицизма.

Во входной группе центральной парадной (лестница № 2) фацетные стекла сохранились только во фрамужной части.

В правой парадной (лестница № 3) оформление входа такое же, как в левой, центральная часть входа двустворчатая, изначальные створки не сохранились, заменены на поздние. Фацетные стекла сохранились во фрамуге, узкие фацетные витражи имеются в глухих боковых створках входного проема. Все покрыто толстым слоем масляной краски.

Декоративное остекление на лестницах – редкий пример оформления окон в стиле неоклассицизм в технике пескоструйной обработки стекла.

В левой парадной окна трехстворчатые, с глухой створкой посередине и двумя подвижными боковыми, горизонтальная фрамуга трехчастная глухая. Декоративные стекла сохранились в большинстве случаев только во фрамугах. Рисунок на стекле в каждой секции представляет собою венок из лавровых листьев, сверху – стилизованная роза, снизу – бант с лентами, по периметру проходит двойная рамка с точками по углам. Стекла вставлены непосредственно в рамы. Судя по сохранившимся секциям в створках – рисунок с венками продолжался по всему периметру окон, чередуясь с секциями с рисунком в виде рамок по периметру стекол.

Поэтажная сохранность: на площадке 1-2-го этажа исторические стекла сохранились во всех трех секциях фрамуги и одно стекло – в верхней секции створки – гирлянда, поддерживающая половину венка. Его продолжение, видимо, находилось в следующей секции. Центральное стекло изуродовано граффити черной краской. На площадках 2-3-го и 3-4-го этажей фрамуги полностью сохранили декоративные стекла, на 4-5-м этаже имеется только одно стекло в верхней секции левой створки: рисунок на нем в виде двойной рамки с точками по углам.

В центральной парадной на лестнице имеются узкие окна по сторонам от шахты лифта. На площадках 1-2-го и 2-3-го этажей в верхних глухих фрамугах этих окон остались бесцветные стекла с гравированным изображением венков, идентичным описанным выше.

В правой парадной рисунок в окнах на площадках с 1-го по 5-й этажи одинаковый: на каждом стекле двойная рамка по периметру с точками в углах. Поэтажная сохранность: в окне 1-2-го этажа два стекла с рисунком в боковых верхних секциях, 2-3-го этажа – 3 стекла сверху, 3-4-го этажа – в левой и центральной секциях сверху, 4-5-го этажа – в трех секциях сверху.

Окно на межэтажной площадке 5-6-го этажа имеет полуциркульное завершение. В его верхней арочной части имеется три подлинных стекла с пескоструйным рисунком: в центральной секции венок, идентичный рисунку венков в левой парадной, в боковых секциях – гирлянды с цветком сверху. На этом окне сохранилась оригинальная оконная фурнитура – петли, вертикальные шпингалеты с поворотным устройством и ручками в виде флажков с кнопкой.

Все сохранившиеся стекла целые, местами следы от небрежной окраски рам, потеки засохшей краски.

Дата осмотра - август 2020

Результаты инвентаризации: https://vitroart.ru/articles/SPb_stained_glass/

Все фото выполнены волонтерами проекта.